Сибирские огни, 1966, №4

Сам не заметив, он наделил образ его многими чертами полюбив­ шихся героев из книг и фильмов. У одного он взял характер, у другого жесты, у третьего — походку. И даже у кого-то позаимствовал для него звучный, раскатистый голос, широкую улыбку и одежду: шуршащую плащ-палатку. Все это наконец слилось воедино. А потом Яков забыл, у кого и что он взял. Отец зажил в его воображении своей жизнью. Больше всего, пожалуй, походил он на Василия Теркина. Иногда Якову д аже чудилось, что он жил с отцом в детстве, видел его, слышал. .. — Так, значит, не дашь фотографию? — растерянно спросил Яков. — Не дам... Они шли мимо побеленного известкой забора. Через него склоня­ лись рыжие березы, залитые солнцем. С шумом из-за угла вывалились двое пьяных. Один — красномор­ дый, лупоглазый — вдруг схватил мать за грудь и сладостно взвыл: — Ах, какая пышность! Тетка, полюби меня! Мать вскрикнула. Деревянный кулак Якова ткнулся в багровую морду. Он вцепился в шею пьяного, готовый задушить его. Внезапно в голове будто грохнул барабан , из-под ног рванулась земля, и Яков, беспомощно хватаясь за воздух, ' полетел на землю. Это второй пьяный сшиб его. Мать повисла на руке мужика. Арбуз ахнулся о землю, взорвался кусками, з аляпал тротуар алой мякотью. Яков вскочил, хотел снова ринуться на красномордого, но тот по- чему-то грянулся спиной о беленый гулкий забор, туда же рухнул и вто­ рой пьяный. Они поднялись, тяжело побежали. Яков увидел рядом с собою большого, как вздыбившийся гризли, соседа дядю Платона. — Не струсил. Молодец,— одобрительно заметил он. — Проклятое хулиганье! И когда им руки оборвут,— у матери губы тряслись.—- Пропал арбуз, вот горе-то! — Ничего, новый сторгуем,—■дядя Платон похлопал ее по плечу. У Якова тоже тряслись и губы, и руки, и ноги. Ему д аже показа ­ лось, что он не сможет идти, так ослабел после приступа ярости... 3 Выйдя из кино, Яков сразу же попал под дождь. Было холодно, не­ уютно. Яков надвинул на брови кепку, поднял воротник пальто и тороп­ ливо пошел краем большущей площади. Порывы ветра швыряли дождь в сторону, словно асфальт подмета­ ли водяные метлы. Некоторые капли не падали, а почему-то легко лете­ ли по ветру, как пузырьки, светясь в лучах фонарей. Яков запрыгнул в трамвай на ходу. С кепки его капало, по лицу текло.. . У калитки на него обрушился громовой рев. Мимо, истерически виз­ жа , промчалась белая собачонка. Яков засмеялся. Это опять бушевал царственный, гривастый Султан. Ему зычным, но ленивым рокотом ответил Ишимбай. Они растревожили полосатую гиену. Раздался ее вопль, похожий на хриплый хохот сумасшедшего. Яков представил черную, курносую морду с недоверчивыми угрюмы­ ми -глазами. , Бревенчатый дом Порошиных стоял рядом с зоопарком, и Яков