Сибирские огни, 1966, №3

Что, распадком торопя, Обмануть однажды может Вроде б верная тропа. Что когда-нибудь у речки, У багряных у рябин. Вдруг возьмет и даст осечку Вроде б верный карабин... Отстегнув со спиртом фляжку, Разморясь возле огня, Про себя толкует Сашка, А выходит — про меня. Пламя ниже, пламя ниже, Ближе, ближе тень сосны. Я впервые ясно вижу Сам себя со стороны. И вдыхая синий воздух, Не пойму в мерцанье хвой — То ли искры, то ли звезды Над моею головой. * * * Не думать ни о чем теперь бы, Когда — сто троп во все концы, И предлагают в сограх вербы Свои сережки-леденцы. И жаворонки без умолку Над всей родимой стороной Трезвонят про твою помолвку С самой красавицей-весной. Да, как легко под гимны эти, Пусть ты их даже заслужил, Забыть про все на белом свете — И кем ты был, и где ты жил. Но у лесистой низкой гривы Тебе, шагающему в рост, < Вдруг бросит чибис: — Чьи вы? Чьи вы? Один-единственный вопрос. Он не поет, не краснословит, Но сразу, как у кромки рва, Тебя тревожно остановят Те немудрящие слова. Они стоять тебя оставят У голубеющих излук. Они припомнить вдруг заставят Поволглый за деревней луг. И домик, J -де ты пел и плакал, И речку, где сидеть любил, В которой ты мальчонкой плавал, Которую ты в жажду пил. Поднявшись над раздольем нивы И в радостный и в горький час Тревожный чибис: — Чьи вы? Чьи вы?