Сибирские огни, 1966, №3

от системы ярославских, перхуровских пятерок. Система, казалось бы, в общем, не плохая, но имеет ряд неудобств. Во-первых, мешает быстрой оперативной перетасовке фигур, во-вторых,, разобщенность крохотных групп — пятерок влечет за собой необходимость создания лишних про­ межуточных звеньев, и в случае провала, скажем, пятерки «А», неиз­ бежно «горит» резидент-промежуточник, знающий, кроме «А», еще «Б», а то и «В». Приходится стреляться... Это нам невыгодно. Мы, вмес­ то пятерок, ввели у себя трехпарольную иерархию... — При помощи рубля? — Нет. Рубль — общая установкаСибирского центра, а у нас — по образу и подобию масонских лож: участников много, и они между собой общаются, но кто они—г известно только одному члену органи­ зации, возведенному в ранг третьей степени, и его не знает ни один че­ ловек из семи-восьми групп... — Так,— согласился Рагозин,— может быть, это действительно конспиративнее и выгоднее прежней структуры организации, но все же: почему не «Девятый»?.. Ладно, признаюсь аам, доктор: у меня к «Де­ вятому» личное письмо. От одного из членов Иркутской группы... — «Девятого» мы на днях отправили в Томск, в Сибопс... — Это что такое? — «Сибирский округ путей сообщения». Там много бывших викже- левцев 1 пристроилось. Мы с ними контактируемся... Особенно в отделе водного транспорта. — А когда вернется «Девятый»? — Не скоро. Останется в Томске на всю весну. Рекомендую вам прочесть письмо и уничтожить. Оставлять при себе такой документ не следует. Нуте-с, Юлия Михайловна... Вижу, что вам смертельно хочется спать, поэтому мы перейдем сейчас к делу, дор. 01 ая. Вас, естественно, занимает вопрос: чего комитет потребует лично от вас? А я сразу разо­ чарую: ничего! Абсолютно ничего, кроме выполнения вот этих указа­ ний: вы — блудная дочь, возвратившаяся в отцовское лоно... В первую встречу с семьей вы много плачете, раскаиваетесь в том, что, вопреки воле отца, сошлись с поручиком Ратиборским и тем самым изменили интересам рабочего класса, к которому принадлежат ваши «отчичи» и «дедичи». Угрызения совести — они у вас обязательно будут, и не совсем притворные. Так проходит два месяца, в течение которых вы усиленно питаетесь, пьете молочко и медленно, но неуклонно возвращаетесь ду­ шевно в ту среду, из которой год назад перебрались к поручику Рати- борскому... И — больше ничего, абсолютно ничего!.. Но надо еще преду­ предить вас: о всем, что стало известно вам теперь, после войны, в част­ ности об Иркутском Политцентре и о всем прочем, включая ваше прибытие сюда, разумеется, нигде, никому ни слова!.. Наш Дядя Ва ­ ня— страшная фигура. Предательство карается... Я не хотел бы про­ износить этого слова, Юлия Михайловна, но вынужден — смертью ка­ рается предательство! И, притом, страшной смертью. Поэтому... Ну, вот и все с вами, остальное — после. А сейчас отправляйтесь спать. Возьми­ те ключ от комнаты. Спокойной ночи, дорогая... Дверь за женщиной закрылась. — Очень глупа? — спросил доктор. — Как вам сказать? Не очень.. но слишком эмоциональна! и сенти­ ментальна. — Ясно. — Что вы намерены с ней делать, доктор? 1 Викжель — Всероссийский Исполком ж.-д. профсоюза.