Сибирские огни, 1966, №3

ботинках; редкие командировочные с брезентовыми портфелями под мышкой; демобилизованные и раненые красноармейцы— многие на костылях. Все это человеческое месиво громко возмущалось облавой, напи­ рало на чекистов, но те — невозмутимо просматривали документы. Кое-кто из пассажиров пытался найти обходные пути, но всюду наталкивался на искусно спрятанные «секреты», и жесткий окрик: «На­ зад!»— заставлял опять поворачивать к дверям. Проходы были заняты спецотрядом ВОХРа и рабочими-коммуни- стами. У некоторых приезжих были серьезные основания избегать встреч с угрюмыми людьми в кожаных куртках — черт их знает, как. кожанки отнесутся к гильдейскому свидетельству или к дворянскому паспорту?.. Советскими документами и пропусками обзавелись еще не все быв­ шие граждане бывшего колчаковского государства. Однако нашлись мудрые: потолкались среди красноармейцев, по­ шептались— и раненые костыльники, пробиваясь вперед, взметнув в небо свои костыли, стали орать на чекистов еще задорнее: — Пропущай нас, тыловики!.. Людей морозите! — Обратно колчаковски порядки заводите? ' — За что кровь проливали? Старый прижим! — Народ мучаете! Даешь коменданта! — Комиссара сюда давай! Пришел комендант вокзала — тоже серошинельный и тоже кале­ ченый, потрясая своим костылем, зычно орал: — Прекрати безобразие, военные служащие! Не знаете, сколь сво­ лочей сичас сюда едет?!. Не сознательные вы, штЪ ли? Я сам четыре ранения! Потом комендант, как водится, стал кричать о гидре капитала и о мировой революции, но фронтовики не сдавались: — Знаем! — Слыхали о гидре! — Вели пущать! — Домой... — Три года воевали! Домой! — Разнесем вашу чекушку! — Пропуща-а-ай, мать твою!!! Комендант махнул старшему чекисту: — Давай, пропусти военную братву!.. Чево, в самом деле! У них документы под мышкой. Демобилизованные враз грянули: — Верна-а-а!.. — Правильна! — Вот они, документы. Сосновые, дубовые, березовые. — Пропущай! — Даешь, братва, нажимай!.. И ринулись й двери. В толпе солдатской оказался высокий краском в буденовке, с двумя кубарями на рукаве замызганной фронтовой шинелишки. С ним — мо­ лодая красивая женщина с муфточкой в левой руке, с баульчиком в правой. Командир повел плечами, тяжелым вещевым мешком раздви­ нул напиравших, спутницу протолкнул вперед. Агент О РТОЧ ЕКА заго­ родил ей дорогу: — Погоди! А эта куда?!. Но братва еще пуще зашумела: