Сибирские огни, 1966, №3

В коридоре почти все говорят об усиливающемся засорении полей, о том. что нужны чистые пары, что без них с сорняками не покончить. А на трибуну выйдут • говорят другое: спасение в пропашных, можно великолепно обойтись без чистых паров, о них надо забыть! Все, кто за чистые пары — консерваторы, они не видят перемен, ко­ торые пришли на поля с кукурузой. Кончилось совещание. Иду домой с Андреем Григорьевичем Кузнецовым, однофа­ мильцем Павла Захаровича, главным агрономом области в отставке. Почти взахлеб рассказываю о том, что видел у Хорошуна, рассказываю о чуде, которое произошло там, на полях бывшего Тамбовского совхоза, после присоединения его к Нижне-Ир­ тышскому. Как там правильной предпосевной обработкой сумели очистить поля от сор­ няков. Вроде и правда получается, что чистые пары не нужны. Почему же в кулуарах такое настойчивое требование чистых паров? Андрей Григорьевич посмеивается. И опять я ощущаю взгляд человека, знающего гораздо больше меня. А — Вы поезжайте в Тамбовку,— говорит Андрей Григорьевич,— и посмо'грите, по­ внимательней, что там у них. И найдете гектаров около тысячи чистых паров. Не мень­ ше! Вот так-то. Да, да. Кирилл Александрович — это жук, каких мало. Но жук поло­ жительный. Я спрашиваю Андрея Григорьевича, как же Хорошун маскирует чистые пары. <Ведь официально известно, что у него их только Я50 гектаров. — А он показывает их как землю, занятую другими культураму. Кукурузы, допу­ стим, сеет 500 гектаров, а в сводке показывает 800. Триста гектаров идет под пары. — Но ведь силоса не хватит? — А у него урожай высокий. Центнеров четыреста, а он показывает по двести. 1962 год. 20 июл я . Приехал в Нижне-Иртышское. Кирилла Александро­ вича дома нет. Иду в контору. — У вас есть чистые пары? Спокойный ответ: — Есть. Немножко. — Сколько — немножко? — Гектаров сто пятьдесят. Записываю и еду в Тамбовскую бригаду. Присматриваюсь к полям. Тут под чи­ стыми парами много земли, очень много. С Хорошуном встречаемся опять так же поздним вечером. Утомленное лицо хозяи­ на, дружелюбная и вместе с тем чуточку снисходительная улыбка. Опять плотный за­ поздалый ужин. Я сержусь на Кирилла Александровича: зачем было водить меня за нос и вообше зачем вводить в заблуждение людей? С полузакрытыми глазами, очень дружелюбно, он говорит: — Сейчас пары — слово ругательное... Что я буду на рожон лезть? Я свое дело делаю. Вот получаем мы урожай по 16 центнеров. Мы показали, как это надо делать, за счет чего. Слушаю его и размышляю. Вот передо мной человек, который делает свое дело. Что бы там ни было, какие бы страсти вокруг ни кипели, какие бы заблуждения ни накатывались, а он делает свое дело. И ничто ему не помешало вырастить урожай по. 16 центнеров. И Климанову из совхоза «Боевой», и Лебедеву из совхоза «Сибиряк», и колхозу имени Димитрова ничто не мешает получать почти стопудовый урожай. Не слишком ли уж много у нас среди хлеборобов жалобщиков и «жидких в коленках»? А вот таких, как Хорошун, не свернешь с дороги, потому что за ними — сила правды. На таких вот, как он, земля держится. Такие жизнь вперед двигают. Г о д 196 3. 21 июн я . Хорошун и Левашов оставили в моей душе неизгла­ димый след, царапину садняшую. Ощущаю ее постоянно в виде моей глубокой вины в том, что не искал раньше, хотя бы на пять лет, встречи с людьми здравого взгляда на жизнь. Кляну парадную шумиху в собственной душе, которая ограничивала, мои изби­ рательные возможности в общении с людьми. Только теперь понимаю всю обязательность как можно чаще встречаться' с такими