Сибирские огни, 1966, №2

волоком попер. Сердится и прет. Пятился, пятился и не подрасчитал, кулем с обрыва рухнул, дерево за ним. И по загривку в воде уже так его навернуло, что, как пьяный, на другой берег вылез, на кедр забрал ­ ся и до утра ревел. Ребята по земле катались. Сроду мне так не смеять­ ся, веришь — нет. И сейчас вспомню, так не могу сдержаться. — Так было? — уже в который раз спрашивает Наталья, и у ее пухлых губ появляются две милых морщинки.— Сам видел? — Ну, сам! Она просит еще и еще раз рассказать про медведя и сомневается до сих пор, что это правда. Валька обещал сквозь землю хоть сейчас провалиться, если соврал. ...Весна подступила осторожно, мелкими шажками, и на закатах было холодно. Л е д на лужах твердел слюдными корочками. Асфальтовая дорога в город просыхала, желтела, и за машинами уже крутилась редкая пыль. Под закатным солнцем все серебряно, пронзительно блестело — л ед на лужах, снег на горе, тонкие стволы берез. Солнце скатывалось, и опять приходила зима, но только на ночь. Наталья затягивала платок, подбирала волосы, заглядывала в круглое зеркальце и поднималась первой. — Ужинать, Валя? — Ужинать.— Он был ее эхом. Они шли рядом. Валька шел бы так долго, всегда. Ему никогда не было так хорошо. Он думал, что это и впрямь насовсем. Наталья скучала по бригаде; но до поры, пока не спала первая, самая сильная горечь,- не могла заставить себя с непринужденным ви­ дом заглянуть в гости к каменщикам. Наконец, решилась. ...Петро Быков сидел в комнате один и пил чай из эмалированной кружки. Заедал ржаными пряниками. Он был в простеньком пиджаке с помятыми лацканами и черной косоворотке с белыми пуговицами, пришитыми почти сплошь одна к другой. Аккуратно причесанный, раз­ моренный чаем, он напоминал хозяйственного мужика из деревни. В комнате было домовито и чисто. Петро зажал кружку между колен и протянул Наталье пакет с ржаными пряниками, которые он любил: угощайся. — Спасибо, не хочу. — Хозяин — барин. Соскучилась? — Да. — Садись. Наталья стеснительно приткнулась на стул около двери. — Чайком погреешься? — Спасибо, не хочу. — Хозяин — барин. В окошко она вдруг увидела скворца. Он сидел на ролике столба, воронено поблескивал перьями и крутил головой: а вот и я? На з а ­ остренную макушку столба прямо с лёта упал воробей, скосился на скворца и камнем свалился вниз. Скворец крутил головой неуловимо быстро: а вот и я, а вот и я! Наталья хлопнула в ладоши: — Петя, скворцы прилетели! — Пора уж. Тепла жди. И не верится. — Холодная была зима.