Сибирские огни, 1966, №2

21 апреля. У них знамя. И чтобы его не отдать, надо тракторам ходить в борозде по 18 часов. Бригадир рассчитал: 18 часов — в борозде, 2 часа — техуход, 4 часа — сон. Так надо работать два месяца, пока с курсов не придет подкрепление. Так и работают. Утром, на заре, при красном «волчьем» солнышке, блямкнет вдруг медная артил­ лерийская гильза, завезенная сюда, может быть, из-под Берлина, и Иваны-богатыри вскакивают со своих деревянных жестких нар, одеваются, как по тревоге. А Иван Боль­ шой стоит перед фронтом железных коней с трофейными часами в руках — кто быстрей заведет своего коня? Это что — игра? Нет, тренировка. Проверка. Это задор молодых, истосковавшихся по мирному, большому делу людей. Мне хорошо среди этих парней. Все мне тут нравится. И большие дела, и на­ стоящие чувства, и люди. Особенно мне нравится Петро Вельховецкий и его Иван М а­ ленький — Маша Цыбарчук, девчонка лет семнадцати. Пошли сегодня, как и вчера, колесники в одно время от дороги, метрах в ста один от другого, скрылись за увалом, и вместе с ними в синем воздухе двинулись цветные облачка отработанных газов. Иван Большой постоял на краю полосы сколько нужно, чтобы увериться, что дело пошло, и направился к вагончику, а я — на луг, к гурту. К дояркам. Там работали же­ ны и сестренки этих парней. И оттуда вместе с ними я глядел, как ходили над увалом взад-вперед четыре облачка. Ходили они, ходили, и вдруг осталось их три. Пятью минутами позже по степи, словно подхваченные ветром, летели к вагончику два человека. Впереди — Маша Цы­ барчук без оглядки, только голые икры сверкали, а позади неслась двухметровыми прыжками длинная фигура Петра. — Ой, беда! Беда стряслась! У Петра лопнула... Ой, лопнула!— кричала на бе­ гу Маша. Бригадир поймал девушку за плечи и давай трясти. — Что лопнуло-то? Говори! Вал, что ли? Ну же!.. — Д а ни, якаясь паразитка, шестерня паразитская!.. А тут и Петро подлетел и в руке эту самую паразитную шестерню держит. О ка­ зывается, послал Машу к бригадиру, чтобы «летучку» вызвать, да вспомнил, что в в а­ гончике, в ящике у бригадира, где разные железяки про запас лежат, есть такая шестер­ ня — хоть сношенная, но целая, поработает до «летучки». И потом я видел, как гнали внахлест серого бригадирского меринка к трактору, си­ ротливо стоящему за увалом. А потом я еще присутствовал при великолепной сцене, когда бригадир склонился к раскрытой утробе машины и, не разгибаясь, изредка Про­ тягивал руку назад, бросал: — Три осьмых! — Маша протягивала ему ключ.— Зубильце! Шестерня смазана? Давай сюда! Через десять дней Ивану Большому и его богатырям привезли из района перехо­ дящее Красное знамя. Мой очерк о бригаде Данилова похвалил секретарь обкома. Об этом нам расска­ зывал редактор. — Сейчас на первое место выдвигается задача максимального использования техни­ ки,— сказал редактор,— и, естественно, фигура механизатора. Вот такое соревнование, которое описано в очерке, как раз и помогает выжать из техники все. Это то, что нужно! Г о д 1 9 4 7, 31 м а я . Калачинская тетрадь. Происходит что-то непонятное. Трудящиеся области обратились с письмом к И. В. Сталину. Письмо большое, на газетную полосу. Это своего рода обязательства и перед Сталиным, и перед Родиной. А сегодня в «Омской правде» опубликована пере­ довая, рисующая положение на посевной в Калачинском районе. Там к 25 мая, то есть ко времени, когда сев должен быть в основном закончен, в колхозах имени Чкалова, «Красное поле», «Рабочий путь», «Красный самолет», «Красный маяк» и других посеяно от 5 дб 15 процентов. Причина, как пишет газета,— нехватка тракторов.