Сибирские огни, 1966, №2

Наумов, не поднимая головы, рылся в столе и не пригласил сесть. Виктор потерянно ткнулся на стул около двери и сложил руки, на ко­ ленях, решительно, однако, поблескивая очками,— он не собирался уступать ни на каплю и благородно брал вину на себя. Впрочем, и на самом деле это было так — собственно, по его настоянию бригада оста­ вила знамя. — Вот! — Наумов облегченно вздохнул и положил перед собой го­ лубую папку с тесемками.— Нашел! — и постучал по папке ногтем.— Тут для вашего музея есть кое-что. Важные бумаги сберег. Бери. При­ каз там за номером один и фотографии тоже, вырезки из газет, мои з а ­ метки... Хватай, пока я добрый! Виктор выскочил из кабинета начальника и опрометью скатился с крыльца. «Пронесло!» И побежал к тепляку со всех ног — порадовать, ребят приятной вестью. Наумов нехотя поднял трубку. — Был? Разобрался? — Был. — Приказ готовишь? Иван Абрамович сорвался: ■— Приказа не готовлю! Некогда мне в бирюльки играть! И нра­ вятся мне эти ребята, товарищ Бессонов. Нравятся, понятно? После разговора с парторгом, улыбнувшись чему-то, попросил по­ звать начальника АХО. Ему он сказал, отводя глаза: — Ты вот что... Переправь-ка в партком мои часы. Бессонов уже месяц просит, а я забываю. Совсем память вышибло, прости господи. ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ 1 На полу лежало алое полукружье солнца. Валька дотянулся до пола ногой, крякнул и спрятал ногу обратно: пол был ледяно-холодный. И батарея тоже. Значит, опять авария на ко­ тельной. Осторожно вытащил из-под подушки захватанную газету за прош­ лый месяц. На второй странице там красовался большущий портрет его, Вальки Храмова. Шапка у него там набекрень, губы растянуты до отка­ за, шея вывернута к плечу. Он запорошен снегом (фотограф постарался, даж е за шиворот насыпал!). И вообще вид бравый. В сотый раз уже, наверно, украдкой, когда бывает один, перечитывает длинный очерк и дивится расторопной легкости стиля. Много написано. И про штаны не забыто, прожженные на костре «в самом интересном месте». ...Валька дочитал последнюю строчку: «Они простые парни и они герои, потому что рисковали ради товарищей». Сунул газету под подуш­ ку. Пора! На часах было полдвенадцатого, а он еще не завтракал. И в парикмахерскую надо слетать. Опять сладко закатилось сердце. К шести он поедет в город с Натальей Голубь. — Время,— она сказала,— завтра есть, могу и в кино. Сто лет, ка­ жется, ничего не видела! Впервые после новогоднего вечера согласилась. Эх, вечер тот — первый и последний! Он проводил ее до подъезда и неловко поцеловал. Наташка отвернулась и запоздало выдохнула: