Сибирские огни, 1966, №2

том доить начали, молоко пошло, и деньги пошли... По-моему, главный дар любого ру­ ководителя — это забота о людях. — Я вот беру прежнюю работу в райисполкоме,— продолжал он.— И эту тепереш­ нюю. И сравниваю. Удивительно, ведь я сельский, деревенский, а скажу честно: пере­ стал знать, что надо Матрене. Приеду в колхоз представителем района и говорю: надо доить! Молоко нужно государству, народу, увеличить необходимо надои. На вас вся Европа смотрит! И так далее. Отвлеченная пропаганда. — А какая не отвлеченная? — Не отвлеченная вот такая: что тебе нужно, Матрена? Вообще что нужно? И что — для того, чтобы ты могла доить хорошо? — А теперь узнали, что нужно Матрене? — Иначе здесь работать нельзя,— уклончиво ответил он. — Почему? — Потому что колхозник, как непосредственный производитель благ, острее ощу­ щает, правилен или неправилен тот или иной шаг, регламентирующий сельскую жизнь. — И что из этого следует? Что отношения с колхозником нужно строить на основе полного взаимного доверия. — Этим вы и взяли? — Если человек видит, что о нем заботятся, и если он видит, что ты работаешь больше, чем он, и ни в чем не хитришь-не мудришь, так он тебе поверит сразу и рабо­ тать будет, как положено. Каждый настоящего дела хочет. 2 7 и ю л я . Два интересных человека сразу — так не часто бывает. Второй — агроном Тимофей Романович Левашов. Павел Захарович шутя назвал Тимофея Ро­ мановича травопоклонником. По характеру он подвижник и, в отличие от тысяч дру­ гих, работающих с травами, кое-чего достиг. Я знал, что «тысячи других» мало чего добились, не раз разражался грозными статьями по поводу недооценки, непонимания травопольной системы и, естественно, услышав такую характеристику специалиста, возгорелся желанием поближе с ним по­ знакомиться. Но он вот уже третий день пропадал на семенном участке в бригаде. Приехал я в бригаду на бензовозе. На двери маленькой конторки — амбарный за ­ мок. Понятно, все в поле. Смотрю, бредет по дороге старичок, загребая посошком пыль. Спрашиваю, где агронома найти. Молчит. Я кричу в ухо: — Дедушка, агронома не видал? Выцветшие глаза глядят сердито, и вдруг спокойненький ответ: — Чего орешь! Я ведь слышу. В траве агроном. С трудом разговорил старика. Оказывается, старый колхозник не разделяет увле­ ченности агронома, который «на траве помешался и про хлеб забыл». Через час я встретился с Левашовым в лесочке, разделяющем два поля. Идет, вижу, по лесу напрямик человек, лицом темен, ростом и в плечах подходящ, быстро пробирается через чащу. Но не трещит под ним валежник, ступает он легко в лесной траве. Через плечо на лямке — холщовая сумка. — Вы не скажете, где Левашова найти? — спросил я. — Я Левашов. Я представился, потом спросил: — Что, семена собираете? — Донника теперь днем с огнем не разыщешь, хочется хоть дикого собрать.— Ли­ цо его осветилось простодушной улыбкой.-—Знаю, что рано еще, а сумку повесил на всякий случай. С сенинками, прилипшими к шее, в темной от пота рубашке, с разгоряченным ли­ цом, он имел возбужденный вид. — Я слышал, у вас костер очень хороший. Посмотреть хочется. Агроном широко улыбнулся. — Так пойдемте, посмотрим. Тут недалеко. Только у меня где-то Май стоит. Он легонько свистнул, и совсем рядом за густыми кустами черемушника отозва