Сибирские огни, 1966, №2

чали на весь мир. Что им до России? ...Они завоевывали новую сибир­ скую колонию, а нас использовали как наемные туземные войска. Ту­ земцы, которых заставили воевать против своего народа... Почему мы поняли это так трагически поздно?.. 20 декабря. Мы забыли звук паровозных гудков. Мы идем на север, стараясь избежать столкновения с передовыми частями 5-й армии крас­ ных. Каппель решил обмануть всех и покинул проезжие дороги. Мы идем по прежним путям ушкуйников. Реки зимой — лучшие дороги в сибир­ ском бездорожье, да и села побогаче по берегам рек — старожильческие села, а нам нужен провиант, нужны лошади для обоза. Нужно и многое другое — одежда , обувь. Впрочем, у солдат проснулся древний инстинкт ушкуйников — они грабят все, что попадет под руку, даж е женские шали и домотканые платки. Солдат подстегивает ненависть, и грабежом они срывают злобу. Мы идем, как неудачливые завоеватели, после разгрома покидающие чужую землю. Здесь нас ненавидят и те, против кого мы боролись, и те, кто возлагал на нас надежды... Села пустеют при нашем приближении, а захваченные врасплох жители отворачивают от нас ли­ ца... Дети смотрят на нас с испугом и прячутся по углам... Д аж е дети... ...января 1920 год. Вчера я ехал в разведку и встретился с генера­ лом Каппелем. Он никому не доверяет и сам ведет колонну, сам разы­ скивает путь. С ним полтора десятка всадников. Редко кто, кроме этих всадников, видит его. Он все время впереди, далеко от головы колонны. Может быть, он боится увидеть лица своих солдат и услышать солдат­ ский ропот?.. Я отдал ему честь. Он узнал меня, кивнул мне, и вдруг рот у него искривился, как у обиженного ребенка. О чем вспомнил он, уви­ дав меня? О Волге? О прежней нашей армии? Что теперь осталось от прежней армии? Ее когда-то мы называли «Народной армией», какая насмешка, теперь народ гонит эту «народную» армию со своей земли. Народ смотрит на нас, как на чужестранцев... Нас перестали понимать, словно мы говорим на чужом языке... Армия... Мы все еще называем себя армией, у нас все еще есть дивизии, полки, батальоны, роты... Но это только названия — в редком полку больше восьмидесяти человек, в иных ротах только подводы с о б ­ мороженными и ранеными... Смерть косит людей, на каждом привале похороны... Но мы торопимся и не всегда успеваем хоронить своих мерт­ вецов — мы складываем их штабелями и оставляем на попечение крестьян... ...января. Сыпной тиф... Теперь все понимают, что это начало конца. Сыпнотифозных приказано везти с собой. Наши обозы увеличились почти вдвое. Лошади падают от бескормицы, и приходится посылать за свежими подводами в села, лежащие далеко в стороне от нашего пути.. Целые отряды снаряжаются на поиски подвод, и подводы чаше всего берутся с бою. За подводами, на фуражировки и для реквизиции продовольствия в окрестные села посылают отряды казаков атаманов Аненкова, Волкова и Красильникова. Эти казаки прежде несли службу полевой жандарме ­ рии, усмиряли крестьянские волнения, дотла выжигали села в каратель­ ных экспедициях. Теперь они стали еще злее... Нагайка и пуля... Ко всем непокорным одно правило — «Тело в землю, а душу на волю». И всех их называют «каппелевцами», хотя они никогда не служили раньше в кор­ пусе Каппеля и примкнули к нам только во время бегства... Их началь­ ники: Волков, Аненков, Красильников прежде ненавидели Каппеля, счи­ тали его слишком демократическим генералом и подозревали в эсэрст- ве. Теперь грани стерлись. К нам примыкают все, кому нельзя оставать­ ся в России,.. Нам тоже нельзя оставаться в России. Нам, интеллиген­ т е