Сибирские огни, 1966, №2

пельницу, насорил желтыми стружками табака.— Слышали. Тоже, зна­ чит, в сторону? Значит, клуб без тебя открывать будем, значит, деньги на памятник без тебя зарабатывать будем? Нашумели-то много, а до ума еще ничего не довели. Как же? И ты спокойный? Чемоданчик в руки — и наше вам? Вадиму стало жарко. Он снял пиджак и бросил его за спину, на подоконник. «Куда я от вас денусь? Теперь спаяны надолго». Куда он уедет, если в ящике стола лежит телеграмма: «Скоро ли встретимся? Вика». Жить потом с мыслью, что сбежал от них. Нет. Они ведь остаются к дойдут до конца. И он с ними. — И ты спокойный? — повторил Петро и опять закурил. — Никуда я не уеду, ребята! Честное слово! Или вы мне не вери­ те? — Вадим загремел стулом, подал Быкову руку. Больше ничего не сказал, только глубоко вздохнул. И ребята промолчали. Д а и нужны ли были слова? 3 Вот и конец марта. Радио уж е передает по три раза в день, что в Казахстане и на юге начался сев. Но до Сибири весна еще не дошла, задержалась где-то на перепутье. Она набирала сил перед нешуточ­ ной работой — перед тем, как согнать двухметровые снега и вспороть реки. Весной незазорно заодно с пацанами поставить поперек ручья пло­ тину или пустить белопарусный кораблик, всерьез надеясь, как десять, как двадцать лет назад, что будет ему попутный ветерок и доберется утлое суденышко до самых дальних стран. Итак, конец марта. В Казахстане и на юге сеют хлеба и чистят виноградники. Там — весна. В Сибири ее только ждут. Но она выслала уже гонцов. Неслыш­ но переваливает через Лысуху теплый верховик, прозрачно засинел бе ­ резнячок у поселка. Если прижаться потеснее ухом к стволу березы, можно услышать шорох с перепадами — это от корней поднимаются токи земли. К апрелю поселок выглядел уже довольно внушительно: пятнад­ цать двухтажных особнячков, да пятнадцать «небоскребов» на пять эта ­ жей, не считая клуба, который бешеными темпами, в две смены, клала бригада Быкова. На промышленной базе, два километра дальше по те­ чению реки, начали строить первую очередь гаража на тысячу машин. У стройки, как выражался Наумов, прорезался бас. Стройка ждала весну. Снабженцы сваливали возле временных складов груды сапог и черных комбинезонов, чтобы с первым теплом раздать армии переднего края форму одежды летнюю. Поселковый совет тяжелым языком писал инструкции о борьбе с паводком, призывая каждого сознательного гражданина грудью при­ крыть площадку от стихийного бедствия, которое уверенно предрекали пункты и подпункты инструкции. Городской трест «Зеленстрой» готовил и распределял саженцы- трехлетки для улиц, родившихся зимой. Д а , весна ничего не сбросила со счетов, не поубавила будничной работы и не умерила страстей: то было не в ее власти.