Сибирские огни, 1965, №12

Герой нашего полуострова летчик Бринько тысячу подкрашенных экземпляров послания сбросил над Хельсинки. Говорят, что один лист через форточку залетел в кабинет Маннергейма. Ответного послания от маршала мы не получили, и на этом наша дипломатическая переписка окончилась. Г Л А В А 27 Мы еще вернемся Очень я не люблю слово «был» за его страшную беспощадную вме­ стительность. Это слово, особенно для тех, кто побывал на войне, как кладбище. В нем судьба друзей, кровь друзей, их жизни, отданные ради нашей жиз­ ни, ради нашей победы, ради того, чтобы сирень пахла сиренью и влюб­ ленные целовались под звездами. И все-таки, как ни тяжело это слово, его нельзя выкинуть из нашего обихода. И те безымянные герои, о кото­ рых еще до сих пор втихомолку плачут матери, а невесты состарились в тоске и одиночестве, те, о которых мы говорим «они были», они незримо присутствуют в нашей жизни, в нашем риске, в нашей борьбе за спра­ ведливость, за человеческое счастье. И в этом нет никакой мистики. Есть единая связь поколений в борьбе за человеческое счастье. Видимо, в ней, в этой борьбе, и бессмертие самого народа, его духа, его жизни. У подви­ га нет конца, как нет конца у самой жизни. Без памяти жить нельзя. Это понятно каждому. И как бы это ни было тяжело для моего сердца, я не могу отказаться от беспощадного глагола «был». ...Был последний день нашего пребывания на полуострове. Нам боль­ ше нечего было здесь делать. Дня за три до этого по всему полуострову была объявлена мертвая неделя. Финны, думая, что мы их опять зама­ ниваем, боялись этой тишины хуже бомбежки. А наши гарнизоны по но­ чам бесшумно снимались со своих обжитых позиций и, заминировав всем, чем только можно заминировать передний край и дороги, двигались по направлению к причалам порта. К нашему счастью, наступали затяж­ ные осенние дожди. Медленные низкие тучи без конца волочили свои мокрые подолы от горизонта до горизонта, и финские наблюдатели даже днем не могли заметить нашего передвижения. Эвакуация началась еще в октябре, и первые части, как нам стало известно, благополучно высадились в Кронштадте. Мы уходили с послед­ ним эшелоном в ночь на третье декабря. Два десятилетия прошло с того времени, и двадцать раз в ночь на третье декабря так же, как в ночь на двадцать второе июня, я ни разу не мог сомкнуть глаз от какой-то смутной мучительной тревоги, поселив­ шейся в моей душе. В эти ночи память, как разводящий, ставит меня ча­ совым у живой надежды всех погибших. Первого декабря мы выпустили последний номер газеты. «Красный Гангут» на этом кончил свое существование. Сын бакинского провизора Женя Войскунский, романтик, до умопомрачения влюбленный в «Алые паруса» Грина, написал для этого номера передовую. Передовая называ­ лась «Мы еще вернемся» и была клятвой верности и мужества. Борис Иванович Пророков нарисовал, а Ваня Шпульников вырезал на лино­ леуме последнюю гравюру. Она занимала три колонки в верхнем углу