Сибирские огни, 1965, №12

оказались в мешке, и пути к отступлению были отрезаны начисто. Они заметались, как щуки в мотне невода. Маршал Маннергейм наутро не досчитался двух своих отборных батальонов. На следующий день мы с Борей Утковым выпускали листовку. У нас не было в редакции цинкографии. А что за газета без рисунка? Скучная. Ее никто читать не будет. Поэтому Боря Утков отодрал в ка­ ком-то особняке с кухни линолеум, выпросил в госпитале у Яши Ги­ бели ланцет и этим ланцетом вырезал к первой листовке первую гравюру. Редактор Ищеев был в восторге от нашего изобретения и в каждом номере стал печатать Борины гравюры с моими стихами. О первом бое и о первой победе он напечатал в «Защитнике Родины» свою передовую, в которой беспощадно гулял «пронизывающий ветер» и «святая месть опрокидывала врага». Редактор любил высокий стиль. Велик ли наш полуостров? Двадцать три километра в длину, три, пять в ширину, а в Лаппвике сухопутная граница всего три километра. Он как аппендикс в старом брюхе маршала Маннергейма, болит, а вы­ резать нельзя, хотелось бы, да не получается. У нас два аэродрома, две базы подводных лодок, торпедные катера, морская пехота и дальнобой­ ные пушки береговой обороны. И вся эта система вместе с гарнизонами Эзеля и Даго запирает Финский залив и не дает прорваться немцам к Ленинграду морем. Изнурительная позиционная война. Финны не жалеют снарядов. Лето стоит сухое. Мох и трава горят. Едкий дым стелется по полуостро­ ву. Мы идем на хитрость. Ее придумывает командир нашей бригады Си- моняк. Коренастый сорокалетний казак с квадратными плечами, с квадратным лицом, с тяжело нависающими на быстрые глаза верхними веками. Он настоящий солдатский герой. Он начал свою службу еще мальчишкой в гражданскую войну, в лихой сотне кубанского казака Кочубея. По его предложению мы устраиваем мертвые сутки. С утра на всем полуострове ни выстрела, ни дымка, ни звука. Как будто он весь вымер. Финны сначала очень удивляются этой необычной тишине. Потом под­ ходят вплотную к границе. Тут-то и начинает работать наша огневая си­ стема на полную нагрузку. Ночью финны стаскивают с колючей прово­ локи кошками своих убитых. Сухопутная граница обрастает и с нашей и с финской стороны дополнительными рядами колючей проволоки и песчаными насыпями противотанковых рвов. Значит, они боятся нашего наступления. Вокруг полуострова зеленеют соснами каменные острова. Их много. Через них едва просматривается море. На островах сидят финны и не дают нам покоя фланговым огнем. Мы готовим лодки и катера и вместе с морской пехотой капитана Гранина, бородатого и лысого смельчака, сбрасываем с этих островов финнов и закрепляем на них свои гарнизоны. Мы не знаем отступления. До нас доходят смутные слухи оттуда, с Большой земли. Наши части оставляют Эзель и Даго. Немцы окружают Таллин. Мы просимся помочь Таллину. Верховная ставка отказывает в нашей просьбе. Немцы берут Киев и подходят к Ростову. А мы сидим тут у черта на куличках за тридевять земель от своей поруганной Роди­ ны, нежная, что там делается с нашими близкими и родными. Чхеидзе написал на стволе своей пушки: «Смэрть Гитлеру!» Он собирается дойти до Берлина со своей пушкой. Он так об этом и сказал Щеглову-Щеголихину, когда комиссар вру