Сибирские огни, 1965, №12

жиссеру и исполнителю главных ролей, нужны были волосы. И они бы­ ли оставлены ему специальным и особым приказом командира полка. Над бляхмановским чубом даже майор Новиков не был властен. Наступила весна, буйная, быстрая. Перед майскими праздниками весь полк переселился в палатки, но незримая тревога, смутная, как тень от облака, уже витала в воздухе. Некое предчувствие надвигающейся бе­ ды закрадывалось в наши души. Вскоре весь полк встал на исходные позиции вдоль границы. Наступали белые ночи, спокойные, как чистая совесть. Тихий свет белых ночей ложился на тихое плоское море, и оно белело, как парное молоко. Легкий туман окутывал зеленеющие острова. Черемуха отцвела, но сирень бушевала, как угорелая, и соловьи щелкали даже днем. Библиотека блестела стеклянными верандами и утопала в одуряю­ щем дыму лиловой сирени. Запах стоял такой, что спать было просто не­ возможно. Я сидел по ночам без огня и переписывал историю полка от гражданской войны до наших дней. Иногда с наблюдательного по дороге во второй эшелон забегал Ку­ кушкин, и мы обменивались новостями. Колька Бляхман забрал всего Шекспира, в подарочном издании «Вольфа», и читал по ночам наизусть Гамлета. У Кольки был немного хриповатый, я бы сказал, лающий голос, но он был одержим мечтой сыграть Гамлета, и противоречить ему было напрасно. Боря Утков, этот здоровяк с округлым лицом, с огромными белками добрейших глаз, с белозубой улыбкой, нежнейшим румянцем и ямочка­ ми на щеках, все еще лазил но чердакам финских домиков и отыскивал во всяком старом хламе репродукции с картин Сезана и Матиса и гото­ вил в клубе выставку своих этюдов. Вася Бубнов пропадал с передвижкой в батальонах. Когда мы собирались втроем в нашей клубной каморке, Колька лю­ бил читать Киплинга: Там, где дымное лихо войны прошло, Где усталая дремлет земля, Я исправлю земле причиненное зло, Семенами засеяв поля. Колька собирался осенью в театральный институт. Боря собирался осенью в Академию художеств. И все-таки мы чуяли что-то неладное, каждый по-своему... Библиотека стояла на скале и виднелась издалека. Первый снаряд прошил деревянные стены библиотеки и разорвался сзади, ударившись о гранитную скалу. Он разбросал сочинения Клаузевица и недописанную историю нашего полка. Началась другая история. Сирень противно-приторно запахла тротилом и завяла в обиде на то, что ее никто не подарил девушкам. По приказу Щеглова-Щеголихина я роздал книги по батальонам. Сочинения Хаггарта я отдал в батарею. Меня откомандировали в редак­ цию. Вскоре туда пришел и Боря Утков. Колька Бляхман гастролировал по всем ротам. Он декламировал Маяковского, передразнивал Гитлера и Геббельса и пел частушки: Береги дрова, говариш. Без огня борща не сваришь! Вася Бубнов продолжал показывать в батальонах «Большой вальс». Других картин на полуострове не было.