Сибирские огни, 1965, №12

выложив из подкрашенной суриком дранки две пятиконечные звезды и между ними лозунг «Да здравствует Красная Армия!» После этого всех разведчиков батареи сделали инструкторами по дранке, и все крыши на полуострове светились белой дранкой и пахли смолой. В воскресенье мы с Кукушкиным попросили у Доброговечера по за­ пасному комплекту обмундирования и, прихватив щетки для чистки ко­ ней, пошли на залив постирать свои гимнастерки и брюки, измазанные в смоле и глине. Море было серым и холодным. Ленивые волны, накатываясь на при­ брежный песок, выбрасывали бессчетное множество маленьких медуз. Мы перебрались на камни подальше в море и занялись стиркой. Смола, ко­ нечно, не отмывалась, но глина и соленые разводы от пота легко сходи­ ли с дубленой материи. Мы развесили свое обмундирование на кустах, сели на песок и закурили. Ветер срывал последние листья с березок. Глухо шумели сосны, й высоко в небе печально кричали, словно ножом по сердцу резали, про­ щальные журавли. Мне стало тоскливо, и я запел себе под нос: Под ракитою зеленой... — Не надо,— попросил Кукушкин, видимо, ему припомнился Миша Бубнов. Мы помолчали, потом он затянул сам: Меня вызывает особый отдел: — Почему ты с танком вместе не сгорел?.. Откуда-то появился Венька Кузин и попросил Кукушкина списать ему эту песню в записную книжку и вынул из кармана книжку с каран­ дашом. — Я не знаю ее до конца. — А что помнишь, то и запиши. И Кукушкин, чтобы поскорее отделаться, записал ему все, что з а ­ помнил от обгорелого танкиста в госпитале. Венька ушел довольный, и мы опять стали слушать ветер в соснах, ленивое холодное море и про­ щальных журавлей. Мы не заметили, как подошел Щеглов-Щеголихин. Дело в том, что Коля Зотов, наш полковой сапожник, по нашей просьбе сшил сапоги со скрипом командиру полка, начальнику штаба майору Новикову и коман­ диру комендантского взвода лейтенанту Липецкому. И он умел так де­ лать этот скрип, что сапоги докладывали нам о приближении начальства шагов за двести. Поэтому нас начальство никогда врасплох не заставало. Щеглов-Щеголихин носил теперь две шпалы и был комиссаром пол­ ка. Зотов не шил ему сапоги со скрипом, потому что наш комиссар был всегда к месту. Мы не успели встать и поприветствовать комиссара. Он молча пока­ зал рукой, чтоб мы садились, и сам присел рядом. Он вынул портсигар, и мы втроем задымили «Казбеком» и стал» снова слушать холодное осен­ нее море и думать каждый о своем. Бывают же удивительные люди на свете. Войдет такой человек в комнату, ничего не скажет, а всем сразу приятно делается. Таким был и Щеглов-Щеголихин. Мы просто посидели и покурили, а когда он ушел, мы улыбнулись друг другу и забыли о том, что море холодное, сосны, угрюмые, а журавлиные голоса печальны, как разлука. Перед строем на обшем построении полка всем разведчикам бата­ реи объявили благодарность за дранку от командира бригады Симоня- ка, а Кукушкин особым приказом награждался месячным отпуском.