Сибирские огни, 1965, №12

Я понял, догадался — он открыт с другой стороны, со стороны солн­ ца. Целиться ему в меня будет трудно. Пусть солнце светит ему в глаза. Пусть! Я стрелял с ровными интервалами. Считал: раз, два, три, четыре, пять — и давил спуск. Я навязал убийце свой счет времени. Знаю: каждый раз, когда приближается время моего выстрела, убийца сжимается в страхе. Хочет он или не хочет, а каждую пятую секунду он сжимается в смертельном страхе. Я диктую ему поступки! Я держу его в руках! ...Нет. Мы взаимно связаны. Он сидит на одном конце веревки, а я на другом. И у каждого на шее петля. Теперь — кто первый и сильнее рванет эту веревку... ...Раз-два-три-четыре-пять — выстрел. Летят вверх клочья мха и земли. Басистый рев моей двенадцатикалиберной двустволки неустанно скачет между соснами. Я знаю, убийца Николы сидит и считает — раз, два, три, четыре, пять. И при последнем счете прячется. Нет, при третьем — заблаговре­ менно. И при счете «три» — я вскакиваю, перебегаю и падаю за другую сосну, успев выстрелить на бегу. И снова впиваюсь глазами. Нащупал в брючном кармане два патрона «ЧП» (я их ношу на случай встречи с медведем не в патронташе, а поближе, в кармане). Я заряжаю ружье патронами с пулями, двумя тяжелыми и круглыми самодельными пулями, по тридцать граммов свинца в каждой. Чувствую почти физически, как прилип, изогнувшись, зарывшись в мох, убийца... Тридцать шагов!.. — Сейчас я тебя...— бормочу я.— Сейчас! Но как мне хочется быть за тысячу километров отсюда... А Никола?.. Вглядываюсь, считаю. Я намеренно разбиваю свой ритм. Теперь он ждет... или думает, что патроны мои кончились. Может быть, мне лучше сидеть и ждать — кто кого пересидит? Нужно кончать. Скорее! Под выворотнем — тихо. Я всматриваюсь. Выворотень нависает над ямой. Если ударить по нему, рикошет будет в яму. Я рассчитываю угол отражения и стреляю. Эхо. Громкий крик! Из ямы вскидывается что-то белее, ревущее, почти и не человек. Пронзительный вопль несется промеж сосен. Тотчас мелькает черная рука. Вцепившись в белое плечо, тянет вниз. Я мысленно продолжаю эту руку, рисую плечо, шею, грудь. И слов­ но вижу ее сквозь горку мха. Я целюсь и бью пулей по моховой куче — насквозь. Взлетают зеленые брызги. Я раскрываю ружье, эжекторы, выкидывают гильзы — обе. Встав­ ляю другие и двигаю предохранитель. Вскакиваю, бегу резкими зиг­ загами. Грохот — мимо. И словно вспыхнув, передо мной вырастает фигура. Она представилась мне громадной, бело-черной. Их — двое!