Сибирские огни, 1965, №12

и ответы на них персонаж ей — не эпигра­ фы. Это своя, особая линия развития сюж е­ та. В повести два плана, которые хотя и тесно связаны м еж ду собой, но соединяют­ ся под острым углом лишь в конце. В. Чи­ вилихина интересует сюжет не внешний, а внутренний — анализ переживаний челове­ ка, движений его души. Все остальное — атмосфера, в которой развивается действие повести. И дет следствие. И дет беспокойная, полная опасностей работа лесных пожарников. От начала и до конца повесть читается с неослабным вниманием, будит мысль, з а ­ ставляет сопереживать героям, волноваться вместе с ними. Любить — одних, ненави­ деть — других. Критика не осталась равнодушной к ней. Н а страницах «Литературной газеты »1 воз­ ник спор о повести между Г. Горышиным и В. Дементьевым. В основном речь шла об отношении к главному герою произведения. Трудная профессия у Родиона Гуляева, Саньки Бирю зова, Гуцких, Пины. Это люди непоседливые, смелые, дружны е. Д ум ается, что слова «быть на линии огня» относятся к ним в прямом, изначальном смысле. Они прыгают с вертолетов к месту лесного по­ ж ал а; взрывают грунт, п реграж дая дорогу палу; валят лес — делаю т просеки. П а р а ­ шютисты. Подрывники. Л есорубы . Но пре­ ж де всего они — полесовные — страстные любители природы, защитники народного добра. П рав критик В. Дементьев, отметив­ ший умение писателя верно воссоздать х а­ рактеры , «показать их в самом главном к а ­ честве — в их труде», в привязанности к сибирскому краю. Разны е люди, разные судьбы проходят перед нами. Любимые герои В. Чивилихина немногословны. Они привыкли больше д е­ лать, чем говорить. Но это не значит, что они замкнуты и нелюдимы. Родион и С ань­ ка понимают и ценят меткое словцо, не ли­ шены чувства юмора (вспомним, что Бирю ­ зов любит несколько переиначивать идиома­ тические и фразеологические обороты, сдви­ гая их значение: «Я его терплю, скрипя сердцем»,— говорит он о Евксентьевском). Т аеж н ая работа наложила, однако, свой след на их характер, сделала их суровыми на вид. В повести, пож алуй, не обнаружиш ь страниц, лишенных внутреннего напряж е­ ния. Их нет и в повседневной, обыденной, если ее можно так назвать, жизни лесных пож арников. Таким образом, правда ф акта и правда искусства здесь сливаются. Особенно удались автору два главных персонаж а повести — Родион и Пина. Г. Го- рышин в статье «Защ ита с пристрастием?», разбирая повесть В. Чивилихина, видит в этих лю дях высокие качества — «прямодуш- ность, чистоту, душ евное здоровье». Но он, вопреки автору, хочет представить Родио­ на как молодца молодцом, эдаким всезнай­ кой. И очень огорчается, когда персонаж не подходит под эту мерку. Герои В. Ч и вилихин а— люди цельных характеров, большой нравственной силы. Но в повести есть и другие. Вот присланный к пож арникам на перевоспитание «туник» Евксентьевский. Словоблуд, циник, трус, эгоист. Много он «попортил крови» Гуляеву и Пине. Трагедия наступила, когда туне­ ядец нашел и разорил гнездо глухарки — гнездо, которое так берег Родион. Проголо­ давшись, Евксентьевский слопал насиж ен­ ные яйца. Гуляев, узнав об этом, в беспа­ мятстве ударил хлюпика. Тот упал на кам ­ ни — наступила смерть. Но надо заметить, что образ «туника» однолинеен, в нем нет объемности Этот же недостаток присущ и образу Баптиста. П оказы вая взаимоотноше­ ния Гуляева и Евксентьевского, писатель иногда грешит натуралистическими д етал я­ ми. Хотелось бы больше узнать об обстоя­ тельствах, порождающих евксентьевских. Язык повести крепок и емок. В нем об­ наруживается связь с народно-крестьянской языковой стихией («весна такая сухменная», «Родион смотрел на смурую землю», «вес- няк гулевой дерева мотает»). Это чувст­ вуется не только в выборе слов, поставлен­ ных густо и тесно, но в самой авторской интонации: «Внизу потянулась тайга, в ней запетляли речки. Полые воды кое-где еще стояли в луговинах и спрямляли излучины, однако сила их прежняя уж е сошла в Ени­ сей. Щетинились голые редкостойные леса, в них пестрел снег, но белого совсем остава­ лось мало, и реки, видно, питались слезами, что вытаивались, сочились из-под корней». В лексической акцентировке нередко словно бы слышится полемическая направленность против иных разухабистых новаций и по­ рядком надоевших всем «апельсинчиков- лимончиков»... Заслуга молодого писателя состоит в том, что он с предельной искренностью и прямотой показал нелегкие судьбы простых людей, их «душ золотые россыпи». М. Х а д а х а н э «V Д У Г ~ Х ЕМ »— ВЕЛИКАЯ РЕКА «Улуг-Хем» — название тувинского лите­ ратурного альм анаха. По сравнению со сво­ им древним тезкой — богатырем Улуг-Хе- мом (тувинское название Енисея), он еще молод, ему от роду только двадцаты й год. говорит он на двух язы ках — тувинском и русском, выходит один раз в два года и не удостоен пока особого внимания критики. Мы перелистываем два последних номе­ ра «Улуг-Хема»1. Здесь много и поэзии, и