Сибирские огни, 1965, №12

ствительности. Мы понимаем, что это всего лиш ь иносказание Но совсем иное дело, если писатель всерьез начнет убеж дать нас, что можно з а ­ просто «смотаться» на соседнюю галактику, стоит только подбросить газку в ракете, дать скорость в миллиард миллиардов ки­ лометров в секунду. Тут уж е необходимо будет сказать о безграмотности этого авто ­ ра. И пусть он помалкивает о справедли­ вости. Д л я него с его примитивным научным багаж ом особая мерка. Д ело не только в том, что сказано, сколько в том, как ска­ зано. Автор м ож ет рассказы вать любые не­ былицы, только пусть сам понимает, что в них правда, а что выдумка. Но в том-то и беда, что в фантастику слишком легко приходят авторы, которые не знаю т д аж е элементов науки. Они, как говорил А. П. Чехов, «черта лысого не зн а­ ют», однако как ая у них колоссальная сам о­ уверенность. Это они всерьез толкуют о м а­ шинах времени, это в их романах фотонные ракеты мчатся в тысячи раз быстрее света. Впрочем, в их малограмотных писаниях больше всего мелодраматических сцен, про­ исходящ их на борту этих фотонных ракет, в кратерах вулканов, на луне или в таинст­ венных подземельях. Здесь они чувствуют себя в своей стихии. Н едостаток знаний они стремятся зам аскировать бойкостью изло­ жения, дешевой занимательностью . Жю ль Верн предугадал подводные лодки, сверхпушки, полеты на луну, многое другое. У Уэллса кто-то насчитал свыше полутора тысяч новых идей, гипотез. В его романе «Когда проснется спящий», написан­ ном еще в те времена, когда не было ни эскалаторов, ни плексигласа, ни радио, фи­ гурируют движ ущ иеся тротуары , небьющее- ся стекло, телевизоры , громкоговорители («болтающие машины»), самолеты, перево­ зящ ие воинские части, и многое другое. Н е­ давно была издана на русском языке кни­ га Хьюго Гернсбека «Ральф 124 С 4 1 + » . В этой фантастической повести, написанной в 1911 году, изображ ены телефоны с теле­ экранами, телевизоры , автоматические пере­ водчики с одного язы ка на другой, магни­ тофоны, аппараты для обучения во сне, ко­ смические корабли, «воздухолеты», транс­ портеры в м агазинах, лучи для уничтожения бактерий и т. д. Мы читаем в книге, как ее герой оты скивал в космическом пространст­ ве чужой звездолет: «Если направить на ме­ таллический предмет импульсы поляризо­ ванных электромагнитных волн, они о тра­ зятся от него, как световой луч о тр аж ает­ ся от блестящей поверхности зеркала... Н е­ больш ая часть этих волн, отразивш ись от металлического корпуса, вернется обратно к аппарату... По интенсивности отраж енных импульсов и времени их прохождения мож ­ но быстро и точно вычислить расстояние от земли до космического корабля». Но ведь это вполне грамотное описание р ад ар а, этого технического чуда наших дней. У автора замечательное научное чутье. Он необыкновенно прозорлив. У кого из ныне здравствующих ф анта­ стов найдем мы хотя бы одну десятую часть такого потока идей? Такое сравнение не­ вольно у многих возникает. Отсюда и начи­ наются разговоры об упадке научной ф ан­ тастики. Уэллс-то каков был, а Ж ю ль Верн, а Гернсбек! Не то, что нынешние. Однако не будем спешить с выставлени­ ем оценок. Куда важ нее понять, что проис­ ходит в научной фантастике, разобраться, почему писатели прошлого давали такие широкие картины будущего, так много вер­ ных предположений и почему всего этого так мало в современных фантазиях? П иса­ тели, что ли, измельчали? Но среди них мно­ го больших умов, глубоких мыслителен, ве­ ликолепных художников. Т ак в чем же дело? Проф. А. Китайгородский в книге «Фи­ зика —- моя профессия» пишет: «...Наши уче­ ные прародители XIX века... раз в месяц ж дали выхода в свет одного или двух на­ учных ж урналов по специальности. Д в а — три дня чтения, и они были в курсе миро­ вых научных событий... В то время не так уж е трудно было знать не только новое в физике или в химии, но иметь полное пред­ ставление об успехах всего естествознания в целом...» Сейчас, пишет дальш е А. Китай­ городский, издается уж е свыше 50000 науч­ ных ж урналов, в которых ежегодно печата­ ется свыше миллиона научных статей. «Ко­ нечно, приходится оставить мысль о том, чтобы зн ать все, что делается в любой на­ уке... Уже и за всей физикой следить стало невозможно». Но ведь это означает такж е, что и писа­ тели-фантасты не в состоянии следить за всей наукой. Их творчество зависит от того, как хорошо они знают науку, а они не в со­ стоянии охватить ее всю, быть в курсе хотя бы важнейших исследований. Поэтому как можно ож идать, чтобы какой-нибудь писа­ тель нашего времени мог нарисовать широ­ кую картину завтраш него дня, основанную на глубоком знании науки, если эта наука стала необозримой для него. В девятнадцатом веке писатели, равно как и ученые, были одиночками. А теперь одиночками остались только писатели. Ныне им противостоят обширные научные кол­ лективы — настоящие фабрики мысли. Если на одну чашку весов положить мозг совре­ менного писателя-ф антаста, то на другую придутся уж е буквально тонны живого д у­ мающего мозга многих ученых. Мозг этого писателя-одиночки уж е и не в состоянии хотя бы только предвидеть, что мож ет со­ зд ать этот огромный коллективный мозг. Возьмите электронные вычислительные машины. Писатели не смогли предугадать ничего подобного. Они не были знакомы с предварительными работами, приведшими к созданию таких машин. Эти работы не заинтересовывали широкую публику, они не казались эффектными, занимательными, были известны только немногим «узким специалистам». Поэтому только в их ф ан