Сибирские огни, 1965, №12

И , к ак будто бы в сердце ранен, С одрогался до основ. З ар ы д ал хор рабочих окраин, Н адры вая глотки гудков. И пош ли с похоронным звоном, И от стонов кривился рот, Н о читал я на красны х зн ам енах. Ч то И льич никогда не умрет. Н о я видел, как стены дрож али. У слы хавш и клятвенны й клич. И, я знаю , в Колонном зал е Эту клятву слы хал Ильич* К концу 1923 и началу 1924 г. Иосиф Уткин уж е стоял на нозых ступенях в по­ стижении тайн поэтического мастерства: д а ­ вала себя знать настойчивая учеба у клас­ сиков русской и зарубежной поэзии, посто­ янная работа над собой. Его стихи появляют­ ся на страницах «Сибирских огней». Иосиф Уткин здесь выступает уже как сложивший­ ся поэт со своим кругом тем и своей мане­ рой письма. Он не повторяет прежних оши­ бок — не гиперболизирует образы, не прибе­ гает к сказочным эпитетам, понимая всю ш аткость, а порой и несостоятельность гром­ ких сравнений. Поэт чуж д какого бы то ни было украш ательства, жизнь входит в его стихи такой, какая она есть. Не случайно одно из лучших стихотворений этого времени так и назы вается «Такая жизнь...» В этом стихотворении проявилось умение Иосифа Уткина с помощью одной-двух тщательно отобранных деталей нарисовать закончен­ ную картину, стихотворение лирического плана искусно пронизать философским р аз­ думьем. Простым, понятным языком заговорила поэзия Иосифа Уткина о человеке и его правде. Она рассказала о том, что, в сущ ­ ности, доступно зрелым, много пережившим людям . Впечатляюще, с глубокой болью и состраданием поведал молодой поэт о м а­ теринском горе (стихотворение «Мать»): «где-то в Гоби окровавленной» ветер метет прах ее сына-красноармейца. «И, развенчан­ ная муками, в тени тусклого светца» сидит горюющая мать, напевая убаюкивающую песенку таком у ж е, как она, осиротевшему птенцу, невесть как залетевш ему в ее све­ телку: Те ж е м ягкие созвучия, Т олько голос уж не тот... Где-то Гобями сыпучими В етер прах его м етет... Таков настоящий герой ранней поэзии И. Уткина — не выделяющийся из массы, такой, как все. В недавнем прошлом кре­ стьянин — «от пашни не больше году»,— он сумел разорвать путы деревенской жизни и стать верным бойцом революции, сумевшим постоять за нее «не на живот, а на смерть». Вот сейчас ш естьдесят отчекал, '# Если нуж но, не слезет — сто. Весь продрог. О тм орозил щ еки, О тм орозил — и хоть бы што. , Говорит, будто кам ни месит, С карабином куда ловчей. На- версту из двен ад ц ати — десять К азак ам са ж а л м еж плечей. И теперь, не моргнувш и глазом . П олетит д а ж е против скал. Он за год уж четы ре р аза П еревязку в крови таскал. Ритм, интонация стихотворения хорошо передает характер и речь партизана, челове­ ка, может, грубоватого и неуклюжего, не­ обученного «хорошим манерам», но искрен­ него и преданного революции. Глубокие «ли­ нии» образа партизана вырезаны так резко и с такой настойчивостью, что весьма рель­ ефно выдаются над всей «поверхностью» стихотворения.... В это ж е время входит в творчество Иосифа Уткина и интернациональная тема. . Входит не как газетный отклик, а как ис­ тинная, волнующая поэзия. Таково стихот­ ворение «Ходя», рассказывающее о судьбе «слабогрудого рикши»-китайца, весь свой короткий век возившего на себе мандаринов и поклонявшегося «камню Будды». Но вот услышал он, что где-то за Амуром «чуть не даром продается рис», чго живущий там «великий человек» (стихотворение имеет по­ священие — «Ильичу») «в одну неделю ман­ даринам головы отсек». И тогда бросил «ходя» родное Чифу: Г л аза д л я всех открывш и. Глух, как гонг, он ф анзы обойдет, И узнаю т все кули и рикш и. К ак кули на С евере поет. З а образом «китайского ходи» встает образ нашего времени, работающ его на социализм, агитирующего за мировую революцию Стихотворение «Счет», написанное И. Ут­ киным в самом конце 1923 года, долгое вре­ мя было едва ли не единственным в нашей литературе поэтическим отраж ением уж асов интервенции. П ораж аеш ься той предельно меткой и четкой характеристике английского колониализма, которую дает молодой поэт: «Очень ласково цепкой лапой приласкал нас Британский Л ев, много будут и долго плакать наши матери нараспев». Иосиф Уткин знает точный адрес врагов револю ­ ции: «Лондон. Л ордам . Обеим палатам». Он предъявляет счет-стихи не только за уби­ того брата, памяти которого посвящено это стихотворение, но и за «П оволж ье с трех­ миллионною армией тел» и за «еще милли­ оны других». Д вадцатилетний поэт далек от огульного обвинения всего английского на­ рода в совершенных на русской земле зло­ деяниях, он знает, что «портовый Дж он» на стороне русской революции. Вот почему так саркастически, с еле сдерж иваемой яростью звучат заключительные строфы стихотворения: Я к великим британским саги бам , К ак индус, ум иленьем прож ж ен . О, какое больш ое спасибо М ож но просто ск азат ь нож ом! Н о всегда, Х оть и зл оба точит. Хоть и плещ ется м ы слям и ж елчь, П омню я. П ом ним мы — Н е рабочий П риходил наш и села ж ечь.