Сибирские огни, 1965, №12

В нашей жизни — множество примеров человеческого благородства, взаимного уваж ения, дружбы . «Человек — самое ценное в мире!» — неустанно повторяем мы в газетах, книгах, лекциях. Мы стремимся перевоспитывать грубиянов, которых уж е не назовешь «родимыми пятнами капитализма» — о капитализме они знают лишь из исто­ рии. Критикуем невежливых продавцов, призываем к порядку в очередях на автобус. Но... и сегодня, четыре года спустя после рождения нашего прекрасного морального кодекса, мы довольно часто сетуем: кто-то не уступил места в трам вае старушке, рде-то девчонка-продавщица испортила вам настроение грубостью, прохожий случайно задел вас на улице и не извинился. И ж алуем ся друг другу: «Трудно претворять у нас в жизнь моральный кодекс!..» А что делает каж ды й из нас, чтоб он поскорее «претворился»? Вот если б все мы так по-хозяйски следили за порядком в нашем общем доме! ...Шумная, многолюдная Братислава — столица Словакии. На улицах — полно машин. Идут тяж елы е грузовики «Шкода», мягко катятся темно-красные троллейбусы, мчатся легковые «Татры», «Волги», «Мерседесы», «Фиаты», «Москвичи». На аккурат­ но выложенных чистых мостовых, как говорится, «полный порядок». Вот на перекрестке вспыхнул зеленый свет. Машины могут рвануться вперед. Но возле светофора зам еш ­ калась женщина. Она что-то поправляет в своей продуктовой сумке. Нарушительница уличного порядка! Задерж и вает движение! Посигналить? Ничего подобного. Води­ тель ближ айшей машины выходит на мостовую: «Что случилось, соудруж ка? Вам по­ мочь?» Через минуту женщина и машины продолж аю т путь. В выигрыше и «наруши­ тельница», и водители. Они уберегли друг друга от волнения. ...Мы с Янко едем из редакции на берег Д у н ая в отель «Девин», где я живу. Спе­ шим: через час отправляться в дальнюю поездку. Нам надо пересечь магистральную улицу. Справа идет троллейбус. — Позор, Янко! (Осторожно!) — бросаю я по старой автолюбительской привычке. Янко, невозмутимо кивнув головой, не дум ает тормозить. Почему? Оказывается, во­ дитель, имея право проехать перекресток раньше нас, остановил троллейбус и машет рукой: «Д авайте, мол, я секундочку подожду! Вы ж е спешите...» Янко прижимает ру­ ку к сердцу, а я, не удерж авшись, кричу в окно справа по-словацки: «Дякуем вам!», а потом по-русски: «Спасибо!» Водитель — паренек в клетчатой рубашке и солнцеза­ щитных очках, улыбается. — П равила такие? — То не-е-е,— отвечает Янко,— то не закон. Он ж е видит: нам надо скоро. То — просто мораль. Вдоль набережной ползет здоровенный самосвал «Шкода». Везет глину. Шофер едет так, чтобы на асф альт не просыпалось ни крошки. Н а минутку притормозив, спра­ шивает: «Алло! Соудруг, маешь запалки?» (Спички). Выскочив из кабины, подбегает прикурить. Парень удивлен моим вопросом — почему так глину бережет? — Наш выряю на асф альт глины — кому-то придется убирать, да? Пы ль будет, а кругом — открытые окна. О казы вается, это тож е «просто мораль», о которой говорил Янко. ...Бензоколонка в Нитре. Городок, как мне сказали, районный Но здесь — асфальт, цветы, красивые магазины из стекла, алюминия и бетона. Бензоколонка белая, чи­ стенькая, как продовольственный магазин. На заправке — с десяток машин. На ас­ ф альте — ни капли пролитого бензина. Заправи в машину, шофер, подняв шланг, бе­ режно сливает остатки горючего в стоящее рядом красное ведро. И дело, видимо, не только в том, что в Чехословакии бензин значительно дорож е, чем у нас; водители не хотят, чтобы заправщице — симпатичной девушке в темно-вишневых форменных брю­ ках, пришлось за ними убирать. Нет предписаний, правил, обязательных постановле­ ний. Это — взаимоуваж ение людей, граж дан, тружеников, «просто мораль». ...Большое село по пути в Высокие Татры . М агазин «Потравины» (продукты ). На подоконнике снаружи — горшочки с цветами.