Сибирские огни, 1965, №12

вал «Ать! Два!», и они пошли по двору, потом перестроились в хоро­ вод и, взявшись за руки, запели: Берия, Берия Потерял доверие. Н е ж ал ея каблуков, Н адаем ему пинков. Кукушкин загляделся на это бесподобное зрелище, подумал про себя: смелые растут! И крикнул: — Федотов! Громадный человек неуклюже оглянулся, повернувшись всем те­ лом, улыбнулся во все свое великолепное мясистое лицо добряка и си­ лача, оставил ребят и направился к калитке. Они обнялись через забор. Кукушкин ребрами почувствовал, что силы его друга не иссякли. И они вошли во двор и сели на низенькую скамейку. Вокруг них играли дети. — Ну, как ты ?— спросил Кукушкин. — А что я... Вот видишь. Если бы не переправа в Курляндии, мое место было бы не здесь. У меня внутри чего-то случилось. Ослабело у меня внутри. Вот я и нанялся сюда поваром. — А я думал воспитателем. — Нет. Это я два дня по совместительству. Заведующую вызвали в область на инструктаж. А я, как видишь, остался. К Федотову подошел карапуз и потянул его за руку. — А!..— понимающе сказал Федотов. Отвел малыша в сторонку и ловко сдернул с него штанишки. Тот сделал свое нехитрое дело. — С этими я справляюсь легко. Они меня слушаются. Вон образи­ ны,— указал Федотов на привязанных коз,— никак доить не даются. Прямо беда! Мне ребятишек кормить. Ты уж извини меня. Ты ко мне вечерком заходи,— и Федотов указал на трехоконную мазанку в конце улицы. В гостях у Федотова в этот вечер Кукушкину побывать не удалось. Он снова направился на вокзал. В буфете парень в драном кожухе спал, облокотившись о стол. Спутанные волосы спадали на потный лоб. Ги­ тара лежала на коленях. Кукушкин сел напротив парня и заказал чаю. Дверь открылась, и в буфет вошел мужчина в высоких охотничьих сапогах, в кожаном полупальто, в меховой барашковой кубанке, залом­ ленной на затылок. Лицо его было покрыто здоровым загаром челове­ ка, бывающего в степи и на ветру. Кукушкин узнал Щеглова-Щеголи- хина сразу. Вошедший сказал только одно слово. — Покусаев! Парень в драном кожухе что-то промычал и попытался приподнять голову. — Покусаев! — повторил вошедший. Парень в драном кожухе встал, и гитара, дребезжа, упала к ногам. — Опять готов! Не оправдывайся и сиди! Парень послушно сел. Щеглов-Щеголихин взглянул на Кукушкина и обрадованно воскликнул: — Гвардия! Выпьешь? — Не хочу! — Какие машины водить умеешь? — Все!