Сибирские огни, 1965, №11

— Погоди, ты смотри возле дороги, а я в кустах шнырить буду.—■ И заорал вдруг:— Дави ее, дави! Он перебегал за лягушкой, заносил ногу, но в решительный миг мешкал: боялся давить босой ногой. — Дави! Дави! — погонял он Женю. И Женя бегал и наступал мимо. Наконец Семка насмелился и раздавил. — Можа, теперь дождь будет,— сказал он, вытирая пятку о тра­ ву.— А то огурцы поливаешь, поливаешь... И тут они увидели весло. Женя поднял его. Было оно, как живое. Ручка, отполированная ладонями, переходила в лопасть — тонкую и выгнутую от своей тонизны. А по ней, для крепости, стекало на нет реб­ рышко. Тонкое, как костяное. А весу в греби не было вовсе. Можно бы­ ло заглядеться на нее, но, почитай, все греби в поселке были такие. Выделывал их однорукий старик Земляницын. Женя просто вскинул гребь на плечо, Семка надел мешок, и они пошагали вперед... Они шагали берегом протоки, по упругой глиняной тропинке, у са­ мой воды. От реки подувал ветерок. Немало они отмахали за утро, но много еще надо было им пройти, и Женя говорил увлеченно: — Там у нас, в Новгородской области, лес еще больше, чем тайга! Да еще болота знаешь какие?! — кричал он, а сам оборачивался на ходу к Семк е— на тропинке не было ходу вдвоем.— Там Володя Березин и Толик, я фамилию позабыл. Мы с ними в первом классе учились. Они, может, уж партизанят. А с фронта нас прогонят. Не читал в «Пионер­ ской правде»? Семка молчал, думал: «А, что будет, то будет. Где я батю разыщу? Там, на войне, народу — тыщи. Главное — на поезде доехать. (Семка сроду не видел железной дороги и робел от этого.) А там — посмотрим! Поджиг — тот раз пробовали — дробь в горбылину влезла, аж дробин не видно». А Женя все говорил: — Мы с папой на Черное озеро в лес ходили. Папа плот сколотил, и мы на остров плавали. А мама испугалась и на берегу ждала! Мы там землянку выроем... — Отроем землянку — попробуй нас отыщи! — стал рассказывать дальше Семка.— А в отряд мы только свою ровню набирать будем. Кому десять, одиннадцатый! Ноги сами несли их по тропинке. С обрыва, над их головами, сры­ вались стрижи, носились, петляли у воды; заволакивалось знойной дым­ кой, тускнело чистое небо; но они ничего не замечали. И когда сошла на нет тропка, они, крича и рассказывая друг другу, не заметили, как влезли на крутой берег и пошли по дороге. Как же далеко сейчас была их улица, поселок! И когда вдруг увидали подымающегося от старицы пацана с удочкой из талины, с тяжелым чайником и узнали в нем Леху Килина, они даже вздрогнули. — Кила !— в голос сказали оба и остановились. И Кила замер. Была на Киле растянутая до колен линялая майка, перехваченная по пузу красноармейским ремнем со звездой на пряжке. Он вторую неделю носил его, и никто не мог отнять или же выманить этот ремень. Кила был здоровый и осторожный. Но сегодня Семка и не думал об этом. Просто попрощаться захотел. — Здорово, Кила,— приветливо сказал Семка.— Много рыбы добыл? — Сколько добыл, вся моя! — отрезал Кила, а сам пятился, закла­ дывал круг по жесткой редкой траве, по засохшим колеям, обходил их.