Сибирские огни, 1965, №11

Валерьяновна и представитель Райнаробраза, смешной маленький ста­ ричок, то и дело снимающий и надевающий пенсне. На это торжество пригласили родителей. С Кукушкиным пришла тетя Поля. Алексей Иванович вызвал к столу первым Кукушкина и вручил ему удостоверение об успешном окончании Бабаевской сельской шко­ лы. Удостоверение с двумя печатями и с тремя подписями всех членов комиссии, сидящей за столом, написанное аккуратным почерком Ели­ заветы Валерьяновны на плотной белой бумаге. Пожал Алексей Ивано­ вич Кукушкину руку крепко, как взрослому, посмотрел в глаза ласково с надеждой и потом сказал: — За успешную учебу в школе, за прилежание и способности уче­ ник Касьян Кукушкин награждается сочинениями русского народного поэта Николая Алексеевича Некрасова,— и подал Кукушкину книгу в толстом переплете. У тети Поли, когда к ней подошел Кукушкин и протянул удостове­ рение, глаза были мокрые. После выдачи удостоверений Алексей Иванович позвал тетю Полю и Кукушкина к себе в комнату, усадил за стол, угостил чаем, а потом сказал: — Знаю, что вам тяжело, дорогая Пелагея Никитишна, а парня на­ до учить дальше. Если вы не возражаете, я помогу его устроить в Клю- кинскую сельскохозяйственную школу. Там его примут без экзаменов, там и стипендия и общежитие есть. Как вы на это смотрите? — Да уж что тут смотреть-то...— замялась тетя Поля.— Век не за­ будем вашей заботы. — Ну что ты, тетя Поля, такая невеселая? — спросил на обратном пути Кукушкин. — А в чем ты на чужие люди поедешь-то, у тебя и одежонки-то нет. А ты вон какой вымахал... — Утро вечера мудреннее...— успокоил ее по-взрослому Кукушкин. Дядя Саша весь как-то высох. Глаза и щеки ввалились. Нос заост­ рился. Он ничего не просил и ни с кем не разговаривал. Входила к нему только тетя Поля. Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами, и крупные слезы текли по ею небритым щекам, бледным, как подушка. Умер он ночью на постели деда Павла. Когда он лежал в гробу, пря­ мой и строгий, Кукушкина поразили руки дяди Саши. Скрещенные на груди, на синей косоворотке, они придерживали маленькое распятие. Это были большие рабочие руки, с твердыми ног­ тями на пальцах, с каменными мозолями, с неотмывающимся следом от черного вара, от бесконечного сучения концов. Эти руки умели делать и делали все. Пахали землю и сеяли жито, кололи дрова и косили тра­ ву, нянчили ребят и держали винтовку, тачали сапоги и умели ласкать нежно и трогательно. Кукушкин невольно взглянул на свои еще небольшие ладони, они были тоже в ссадинах и шрамах, в земле и смоле, в твердых подушках мозолей от топорища, косы и плуга. После смерти дяди Саши он остался единственным мужиком в семье тети Поли и старался по хозяйству изо всех сил. Ни о каком уче­ нии, по его мнению, теперь и думать не приходилось. Иначе решила судьбу Кукушкина тетя Поля. Она выпросила в лесничестве пустырь для покоса. Они вдвоем за один день выкосили его и высушили сено. Целый воз этого сена от