Сибирские огни, 1965, №11

Любопытно отметить, что жанр «животного эпоса» русского народа наиболее популярен среди детей У народностей же Севера сказ­ ки о животных имеют повсеместное быто­ вание среди взрослых носителей фольклора. Совсем еще недавно якутская сказка не отделялась от олонхо. Г. У. Эргис делает попытку более точной классификации ска­ зочного богатства якутов — сказки о живот­ ных, волшебные, бытовые, героические и другие. Представляет интерес проблема «этиоло­ гических концовок» в якутских сказках о животных. Таких концовок уже нет в рус­ ских сказках о животных, однако их очень много в сказках эвенков, эвенов, ненцев. Эти концовки восходят к древнейшим вре­ менам, когда люди по-своему старались объединить непонятные для них явления природы (отчего у бурундука на спине пять полосок? почему у зайцев кончики ушей черные? и т д.). Г. У. Эргисом учтено более двухсот ва­ риантов волшебных сказок, охватывающих около 90 сюжетов. Конечно, в краткой ста­ тье составитель сборника не мог подробно раскрыть существа волшебной сказки яку­ тов, однако читатель узнает много о компо­ зиции, художественных приемах и идейной направленности якутской волшебной сказки. Может быть, следовало бы Г. У. Эргису рассказать читателю, в чем все же основное отличие жанра олонхо от якутской волшеб­ ной сказки. Ведь не просто, видимо, Худя­ ков и другие фольклористы не расчленяли олонхо и сказку. Автор вступительной ста­ тьи кратко останавливается на проблеме заимствования некоторых сказочных сюже­ тов якутов из русского фольклора. На это обращали внимание В. Г. Богораз, Т. А. Шуб, А. М. Астахова и др. Думается, что настала пора заняться более глубоким изучением не только заим­ ствований, но и якутско-русскими сказочны­ ми параллелями. Ведь совершенно ясно, что ряд сюжетов в волшебных и бытовых якут­ ских сказках развивались параллельно со сказочными сюжетами русского фольклора. Нетрудно заметить, что некоторые быто­ вые сказки якутов зарождались и развива­ лись параллельно с подобными сказками эвенков и эвенов, например, сказки об ум­ ном и глупом браге. Революционные демократы неоднократно советовали составителям сборников народ­ ных сказок, чтобы они подробно освещали условия, при которых происходит запись фольклора. Г. У. Эргис приводит интерес­ ные факты о бытовании якутских сказок. Составитель сборника не пропускает имени ни одного собирателя, он тепло отзывается о корреспондентах и самих исполнителях. И з статьи Г. У Эргиса читатель узнает, ка­ кую же большую роль играет традиционный и современный фольклор в создании некото­ рых произведений якутских писателей. В сборнике 80 сказок, и к каждой из них даются квалифицированные комментарии ученого-фольклориста. Издание на двух языках с фольклорными паспортами, ком­ ментариями, вступительной статьей; вполне грамотный, точный перевод сказок с якут­ ского на русский — это именно тот тип из­ дания, который должен стать образцом для всех, кто готовит к печати собрания нацио­ нального фольклора. В сборнике можно, правда, увидеть и некоторые промахи составителя и редакто­ ра. Так, например, нам кажется, что Г. У. Эргис слишком сгущает краски, вы­ искивая социальные протесты и аллегории в сказках о животных. Можно говорить об отражении социальных противоречий более убедительно, но не в животном эпосе, а » * волшебных и бытовых сказках. И. М у с а т о в БРЕМЯ - БОГАТСТВО ОБЩЕСТВА И зв е с т н о , что степень удовлетворения * ^материальных и культурных потреб­ ностей составляет жизненный уровень наро­ да, который измеряется такими показателя­ ми, как уровень номинальной и реальной заработной платы, структура денежных до­ ходов и расходов, количество и качество потребляемых продовольственных и про­ мышленных товаров, обеспеченность жиль­ ем, продолжительность отпусков и рабочего дня, срок жизни человека. Применение це­ лой системы показателей, выраженных в различных формах, позволяет более полно и всесторонне измерить уровень жизни тру­ дящихся на каждом этапе коммунистиче­ ского строительства и принять практические меры для его более быстрого роста. Молодой ученый В. Болгов, изучая по­ казатель измерения жизненного уровня тру­ дящихся в аспекте времени, пришел в своей книге1 к выводу, что этот показатель ис­ пользуется далеко не полностью. Автор предлагает дополнить его учетом величины и структуры внерабочего времени. По методологии института экономики и организации промышленного производства СО АН СССР все время в течение суток разбивается на рабочее время (обязатель­ ный труд на предприятии, в учреждении) и внерабочее время (время в течение суток, недели, месяца, года за вычетом рабочего времени). Во внерабочее входит и свободное время, которое используется трудящими­ ся на отдых, учебу, самообразование, люби­ тельские занятия, общественную деятель* В. И. Б о л г о в. Внерабочее время и ж из­ ненный уровень трудящихся* Новосибирск, изд* СО АН СССР, 1964.