Сибирские огни, 1965, №11

ги джунгар вынуждали казаков быть наче­ ку, не давали им мирно жить и трудиться. Узнав о том, что джунгарские воины снова вторглись в Абаканскую степь, казацкий атаман Марьясов посылает верного челове­ ка Кайыргаса в далекие хакасские улусы разузнать о замыслах зайсана Духары, по слухам, задумавшего черное дело — увести хакасов, подданных Российского государя, в Монголию. С неудачи началось выполнение секрет­ ной миссии Кайыргасом. Казачий лазутчик допустил неосторожность и вынужден был убить Хыжьина, коварного и льстивого ста­ рика, погубившего немало русских и ха­ касов. В главах, рассказывающих о злоключе­ ниях молодого хакаса, автор сумел убеди­ тельно раскрыть характер находчивого и решительного воина, не побоявшегося на­ рушить древний закон — поднять руку на человека одного с ним рода и убить Хыжь­ ина. Посаженный в яму за убийство, Кай- ыргас не дожидается жестокой казни, обе­ щанной ему князем Тангут-Батуром. При помощи родственников, бедных пастухов князя, он бежит от своих врагов и возвра­ щается в Абаканский острог, выполнив важ ­ ное поручение казаков. Исторически достоверно раскрываются в повести мотивы, побуждающие хакасского воина с твердой решимостью и упорством выполнять рискованное поручение казаков. Подвиг Кайыргас совершает во имя новой жизни, счастливой доли, которую несут ко­ чевникам русские. «Почему не хочешь жить в юрте? — спрашивает пленного Кайыргаса зайсан Ду- хара.— Разве лучше копать землю и жить в деревянной коробке у русских? Деды и прадеды твои кочевали. Зачем хочешь жить по-другому?..» Жизнь, которою живут русские, стала родной для хакаса, и другой он предста­ вить себе не может. Поэтому на вопрос Духары Кайыргас отвечает вопросом: «Где видел, чтобы вода в реках обратно текла? Где видел, чтобы табун с густой тра­ вы шел на редкую?» С большой силой рассказывается в по­ вести о горе народа, насильно уводимого на чужбину и прощающегося с родиной. Скорбь людей слышится в словах сказителя-старца Муклая, вспоминающего о голубоглазых предках хакасов, похожих на светловоло­ сых русских, и в словах больной женщины с глазами, изъеденными трахомой. Женщи­ на эта как бы вбирает горечь и боль своего народа, его тяжкие страдания от опусто­ шительных набегов. «Когда все это кончит­ ся? — спрашивает она.— Видно, не до­ ждусь я спокойной жизни... Могильных кур­ ганов становится больше, чем живых лю­ дей». В изображении прошлого, в создании образов Кайыргаса, Муклая, возлюбленной Ивашки Харачхай, женщин-хакасок Парас, Катрис, пастуха Казана и других автор ши­ роко опирался на богатейший хакасский фольклор. Обращение к народному творче­ ству, реалистическое переосмысление тради­ ционных фольклорных образов позволили ему не только проникнуть в существо изо­ бражаемых событий, но и постичь д ух1на­ рода того времени, нарисовать характеры национальные и запоминающиеся. Яркое впечатление оставляют при зна­ комстве с повегтью люди из враждебного лагеря: зайсан Духара, хакасский князь Тангут-Батур, джунгарские воины. Для них характерно презрительное отношение к мир­ ным кочевникам, ненависть к русским и по- истине кровавая жестокость к уводимым на чужбину кочевникам... Впрочем, в повести не все равноценно. В ней можно встретить и картины описа­ тельные, лишенные внутренней динамики. Мало нового узнает читатель о жизни ени­ сейских казаков: она не отличается суще­ ственно от жизни, скажем, донских или яицких казаков, а образы атамана Марья- сова, дьяка Хрисанфа, старого казака На- точия — траднционны, уже знакомы читате­ лю по историческим романам А. Толстого, В. Шишкова, С. Злобина. Здесь писатель не нашел новых и свежих красок, чтобы пока­ зать своеобразие казачества сибирского, не­ сомненно обладавшего рядом специфических черт и особенностей жизни и быта. Однако ценность повести «О чем молчат камни» — а другом. Лаконизм, достовер­ ность в изображении жизни, романтическая одухотворенность характеров — свойства дарования Б. Балтера, уже отмеченные в нашей критике,— в полную силу проявились в книге на тему о прошлом Хакасии, на­ писанной еще до появления повести «До свидания, мальчики!», но опубликованной лишь в конне прошлого года. По самой своей «строчечной» сути повесть Б. Балтера гуманистична и жизнеутверж­ дающа. В финале произведения писатель рассказывает о том, как на могиле погибше­ го в борьбе с джунгарами Ивашки вырастает высокий курган, куда в тихий час заката приходила Харачхай. «В первый раз, когда ушли казаки от кургана, Харачхай, по обы­ чаю старины, давно забытому, легла на сы­ рую землю, оголила грудь и приставила к ней острие ножа. Стебли травы покалывали смугловато-нежную кожу. Харачхай уже готова была налечь на кинжал всей своей тяжестью, но заныла чуть припухшая грудь, глубоко под сердцем уловила Харачхай движение новой жизни... Харачхай далеко в темневшую степь кинула кинжал, прижа­ лась к земле оголенной грудью и запла- .кала...» Народ бессмертен, говорит нам своим произведением писатель, неистощима жиз­ ненная сила народа, устоявшая пред жесто­ кой силой завоевателей. Бессмертна дружба народов, скрепленная кровью, пролитой в совместных боях за свободу и счастье*. за торжество жизни над смертью.