Сибирские огни, 1965, №11

отвергнуть его предложение и задумался над тем, как мне выбраться из этого неудоб­ ного положения. Наконец мне в голову пришла хорошая мысль: сказать ему, что в ре­ зультате провала той группы меня разыскивает гестапо, поэтому я вынужден скрывать­ ся и не могу активно участвовать в какой-либо конспиративной работе. Одним словом, я объяснил ему, что «погорел»... Тут я должен подчеркнуть, что «Реп» абсолютно ничего не приукрашивал. Его действительно можно было считать «погоревшим»: гестапо разыскивало его. Фашисты дорого заплатили бы за возможность схватить «Репа». Однако это не было результатом провала какой-то неопределенной подпольной группы. Дело тут было гораздо сложнее. Оккупационная история жизни «Репа» представляла собой цепь необычайных приключе­ ний, в которых пресловутое «везенье» переплеталось с самыми драматическими пере­ живаниями. Еше в 1941 году «Реп», будучи членом одной из левых подпольных групп, почти накануне создания Польской Рабочей Партии оказался в лапах гестаповцев. Про­ вал был настолько фатальным, что в момент ареста «Репа» у него нашли массу компро­ метирующих материалов, обнаружение которых могло поставить неудачливого конспи­ ратора если не прямо к стенке, то уж во всяком случае перед воротами концлагеря. Судьба парня была, казалось бы, предрешена. Началось длительное, тяжелое, наполненное пытками, многонедельное «следствие». «Реп» был близок к тому, что вот-вот не выдержит. В это время его отец — известный и ловкий варшавский адвокат — встревоженный трагической участью сына, предпринял все возможные попытки спасти жизнь своего единственного отпрыска. Он пробирался к различным чинам гестапо, умолял их, предлагал взятки. Неизвестно — сыграли ли эти попытки решающую роль или нет, но факт, что юного узника вызвали к начальнику «антикоммунистического отдела» гестапо и предложили ему... свободу! Разумеется, не даром От него потребовали подписать обязательство сотрудничать с гестапо в деле борьбы с подпольем Юноша, физические и духовные силы которого уже были на исхо­ де. подвергшийся перед этим вызовом особенно зверским пыткам, не выдержал. Он дал согласие. Он жаждал любой ценой получить Свободу. Однако, оказавшись на воле. «Реп» попытался с помощью различных отговорок отделаться от гестапо. Конечно, дол­ го тянуть волынку он не мог. Гестапо требовало от своего агента конкретной информации и проявления действи­ тельной преданности Нацисты не собирались удовлетвориться мутными выводами, что в качестве выпущенного из гестапо «Реп» потерял доверие товарищей, стал для них подозрительным и ввиду этого не может проникнуть в тайны подполья. Имелись весьма обоснованные опасения, лю гестаповцы скоро разберутся в двойной игре своего агента, а это равнозначно смерти Мы решили закончить эту игру в прятки «Репа» надлежало использовать при выполнении еще одного задания на территории Варшавы, а затем отправить в другой район Этим последним заданием было его участие в покушении на одного высшего офицера варшавского гестапо. Дело это состоялось, и ход событий оказался драматиче­ ским, но к счастью все окончилось хорошо, и никто из участников не погиб, хотя неко­ торые и получили ранения. Но «Реп» оказался демаскированным: гестапо получило доказательства его участия в этом нападении. Шла подготовка к выезду «Репа» из Варшавы: мы отправляли его в один из на­ ших лесных партизанских отрядов Наше свидание было как раз связано с этим делом. — Когда я сказал ему, что земля горит у меня под ногами,— продолжал «Реп» свой рассказ,— Генрик выдвинул такое предложение, что я просто остолбенел. Он за ­ явил, что им нужен хороший кандидат в курьеры, который должен отправиться с какой- то миссией за границу Однако из его слов я не мог понять, что затевается: то ли «прыжок» через линию восточного фронта, то ли переброска в одну из нейтральных стран, а потом дальше на запад... — Уж не провокация ли это’ — предположил я. — Я тоже опасался этого, держал себя осторожно. Сам говорил мало, а старался узнать от него побольше. Впрочем — какой смысл могла бы иметь такая провокация в отношении человека, который и сам ничего не значит, а тем более не принадлежит к