Сибирские огни, 1965, №10

— Что там, на земле у вас, Агафоновна? Посевную закончили? — Закончили, архангел Гавриил. И пшеница, и гречка — все взо­ шло дружно, сейчас мимо ехали, я глядела! — Что там у вас теперь: лектровозы пошли? — Лектровозы, лектровозы, архангел Гавриил! Пошли, пошли! — Лучше паровозов-то? — Лучше, лучше! Не курят, не орут! — покривила душой Агафони- ха, не сказала, что электровозы оставили ее без угля, на одних дровах. — Значит, всходы дружные, говоришь? — продолжает архангел ин­ тересоваться земными делами,— Надо сказать Илье-пророку, чтоб по­ лил! Ильяшророк! — обратился он к старику с белой бородкой, в ши­ рокой, длинной белой рубахе. Едет Илья-пророк в бричке с пустой боч­ кой, конь рыжий, упитанный. — Знаю, знаю! — ответил Илья-пророк и с досадой и злобой взмах* пул кнутом,— Господь говорил уже! Видишь: еду! Ты, архангел, за­ всегда не в свои дела нос суешь, не люблю я тебя за это! Указчиков больно много развелося тут за последнее время! — И огороды полей, Илья-пророк! — Тьфу! Слушать тошно! Ну неужели, архангел, я, значит, поля буду поливать, а огороды пропущу? Все полью, не только овошь, а и полынь, и крапиву, всю растению! «Дивно! — подумала Агафониха.— Святые, а тоже ссоры да раз­ доры, как и у нас, грешных!» Илья-пророк хлестнул коня кнутом и поехал рысью, пустая бочка гулко загремела. Гром! — Агафониха? — спрашивает господь. Сидит он, батюшка, под яб­ лоней, на золотой скамеечке, сам в голубом одеянии, бородушка си- венькая. — Так точно, вседержитель земли и неба,— отвечает архангел,— Агафониха, жила на Советской улице. — На какой, на какой? — На Советской, вседержитель! — Ая-яй! И не совестно тебе, раба Ненила? Сладкое уважала? — Грешница, господи! — созналась бабка и, не выпуская из руки палку, повалилась господу в ноги. Архангел Гавриил полистал записную книжечку, нашел: — Ежедень покупала пятьдесят граммов конфет, вседержитель! Агафониха заплакала. — Во ад! — вынес решение вседержитель.— Во ад ее, архангел, пе­ редать сатане, она великая грешница! И — подсчитать, подвести итог, сколько конфет она поела, столько же горячих угольков скормить ей! — Слушаюсь, вседержитель!— сказал архангел. Затряслась Агафониха, и просить о прощении не посмела, язык омертвел. Повел ее в ад архангел Гавриил, в огонь вечный, мимо рая идут. А в раю-то цветы, все цветы, птички поют — цыр-цыр-цыр! Старушки и старички, которые сподобились, постом спасались, а не сластничали, сидят на скамеечках да беседуют мирно. А что, если архангелу отдать сумочку с деньгами? Сумочка — вот она, на груди! — Архангел Гавриил, держи-ка! — Что такое, Агафониха? — Пятнадцать сотен тут! — Тссс! Ладно, так и быть. Беги скорей! Скажу вседержителю, что во ад отвел тебя, мамаш!.. А он и недокумекает, поди,— не до тебя ему!..