Сибирские огни, 1965, №10

— Ну, собака, ты до сих пор не поумнел? — послышался крик, и мы увидели, что в юрте, кроме палача и его жертвы, есть еще люди, один из которых в одежде судьи. Допрашиваемый отвечал, что ему не­ чего добавить. Тогда судья приказал пытать и этого обвиняемого. Мужчине связали сзади руки. Он пошел спокойно, будто ничего не происходило, дышал глубоко, расправляя затекающие плечи. Подойдя к тому, которого только что избили, он лег рядом и сказал палачу, чтоб тот не привязывал его. И опять серый змей принялся извиваться и шипеть, впиваясь в тело этого человека. А он, как и первый, начал негромко и размеренно охать. Я подумал: «Какой он, должно быть, большой герой! Вот бы мне научиться такому мужеству!..» Я взглянул на друга, лицо у него было серым. Он стоял почему-то с приподнятой ногой, и она мелко дро­ жала. Судья крикнул из юрты, чтобы упрямцев отвели к речке, а после подвергли бы настоящим пыткам. Из юрты вышел маленький чиновник и повел обвиняемых за собой. Мы тоже тихонько двинулись следом. — К чему вы так храбритесь,— сказал чиновник, когда они подаль­ ше отошли от юрты.— У судьи чуть жилы от злости не лопаются! Вы бы кричали громче, когда вас бьют, да упрашивали его — и наказаний бы вам было меньше. — Сколько ударов выдерживает эта палка? — будто и не расслы­ шав доброго совета, спросил один из храбрецов. — Шестьсот выдержит,— отвечал чиновник с видом знатока.— По закону больше тысячи ударов не дают, вам, наверное, не так уж много осталось, крепитесь, ребята. Раз вы палку выдержали — остальные пыт­ ки легче. Попей ге воды, отдохните немного... А толстая палка лучше, тонкая может жилы перебить. — Лучше бы сегодня закончили эти наказания палкой,— сказал второй,— сейчас мое тело совсем не чувствует ничего, только сердце вот ноет... Лица избитых страшно опухли, пожелтели, глаза заплыли. Вчера их допрашивали со свидетелями, и они получили пятьсот ударов по ще­ кам. Чиновник снова принялся уговаривать их не храбриться. Видно, он был хороший человек и только исполнял свою службу, участвуя в судилище. Мы увидели, как двое волоком тащат к реке еще одного, а у него болтаются руки и ноги, словно у пьяного. Лицо у этого человека тоже опухло, глаза заведены под веки. Его приволокли к реке и стали отли­ вать водой. — Я давно говорил, что он уже без сознания! — сказал один из отливавших— Но разве этот злоглазый Шавыра услышит? Бей силь­ нее — и все! — Начал дышагь! — обрадованно сказал другой. Они оба склонились к лежащему. Он тихо шевельнулся и про­ шептал — Пить...— и, напившись, снова шепнул: — Не спешите, дайте по­ лежать немного. — Ладно, полежи...— ответил тот, что был старше, и стал высекать огонь для трубки.— Этот голодный ворон давно ненавидит нас с сы­ ном,— продолжал он после тою. как закурил.— Пусть пьет нашу кровь... Но и ему отольется!.. Всю скотину до последнего ягненка порежем, а его мясом бездомных собак накормим! У меня есть кому мстить: младшие сыновья остались. Помолчав, он сказал: