Сибирские огни, 1965, №10

мертвый», слушая, как новобрачный ругается со своей женой после ухода гостей. Теперь он даже угрожал Долбанме побоями, но так ниче­ го от нее и не добился. Этой ночью повторилось то же самое. Долбанма вдруг вскочила и совсем спокойно сказала нареченному мужу: — Общей судьбы у нас быть не может. Лучше послушайтесь моего совета, просватайте себе человека по сердцу, чем мучиться со мной всю жизнь! Я вас предупредила. Муж сидел разъяренный, с затуманившимися глазами, тяжело ды­ шал, словно переплыл три реки и перемахнул три перевала без пере­ дышки. — Почему ты раньше своим родным не сказала этого? Зачем сюда приехала? — А разве вы не помните наш разговор перед Утесом, когда вы ме­ ня остановили? — Дурак я был, другой бы тебя из рук не выпустил! — Ничего, если бы дело пошло хуже, мне бы нашлось чем успо­ коить вас... Долбанма вынула из-под подушки нож с прозрачной, как янтарь, рукояткой и длинным, в две четверти, лезвием. Ока поворачивала его и так и эдак, будто любовалась игрой света на металле. А молодой муж злобно сказал: — Ты меня не пугай! Но отодвинулся от Долбанмы. — Это вы беспрестанно пытаетесь меня запугать,— отвечала Дол- банма.— А я хватаюсь за гриву последней надежды. Вы мужчина, вы старше меня. Пойдите к своим родным и скажите, что вам не хочется жить со мной. Пока подарки все в целости, даже масть их не измени­ лась. Нужно просто разменяться обратно... После этого разговора муж Долбанмы в ее юрту больше не заходил, даже в аале стал редким гостем: пьянствовал где-то у родни, а про Долбанму говорил всем, что она глупенькая и ему на нее смотреть про­ тивно. Мы с Долбанмой радовались, а родственники мужа жалели бед­ ную невестку. В конце концов у меня здесь появились неплохие товарищи, я пас с ними лошадей, а ночами ездил в соседний аал на камланье шаманов — там обычно собиралась молодежь. Однажды вечером несколько деву­ шек нашего аала пошли в лес за хворостом. С ними отправились и мы с Долбанмой. Тут впервые Долбанма запела. Я радовался, слушал ее, и горевал одновременно — уж очень грустные выбирала девушка песни. Когда кончила петь и утерла слезы, одна из девушек вдруг сказала: — А что ты боишься? Раздуй кузнечным мехом свой халат на ли­ хом коне — да домой, к маме! Эта мысль запала в голову Долбанме, и я, конечно, стал помогать ей в этом. Без особого труда я сговорился с одним пареньком. Он со­ гласился поймать в степи наших лошадей и отвести их незаметно в лес. Я же тайком притащил туда седла. В этот вечер Долбанме пришлось долго развлекать гостей, пока, наконец, они не заметили, что хозяйка почти засыпает. Только они ушли, Долбанма быстро уложила все вещи в переметные сумы, и мы отпра­ вились. Когда вошли в лес, то совсем задохнулись от страха, хотя нас никто еще не хватился, да и не мог хватиться до завтра. Я перекинул сумы за седло, крепко привязал их, и мы тронулись. Лошадь Долбанмы я дер-