Сибирские огни, 1965, №10

разъяренно тряс его, пока противник, выпустив шкуру, не отлетел далеко в сторону и не шлепнулся навзничь. Все дружно заорали, засвистели, шлепая себя по бокам, прыгая на месте. Мы торжествовали: победил наш борец, отомстив противной сторо­ не за проигрыш с похищенным шелком. В тот же день были испытания иноходцев и скачки. На следующий день должна быть борьба мальчиков и скачки на двухгодовалых ло­ шадях. Пили и ели до поздней ночи. Среди жениховой родни слышны были тихие разговоры: «Поите сватов лучше, чтоб головы им не поднять. Пусть им станет подушкой коровий навоз!» А вслух кричали другое: — Уважаемые сваты, не стесняйтесь! Принимайте питье, не брез­ гуйте пищей. Мы сами вас до постелей проводим! И с прибаутками подавали крепкую араку и угощение. Отказывать­ ся от поданного угощения считалось верхом неприличия: поданную чашу обратно не берут. И пить надо до дна. В то же время напиться до поте­ ри сознания — позор. За этим должна была следить молодежь, уводить опьяневших в юрты, чтобы не доставлять развлечения и удовольствия противоположной стороне. Вечером молодежь собралась в юрте невесты. Начались всякие иг­ ры, песни, шутки. Вина тут, правда, не подавалось, но угощений было вдоволь. С первыми лучами солнца молодежь разошлась по юртам. Эзирек наш уже освоился со своей новой юртой, но вид у него был недоуменный, он часто вопросительно взглядывал на меня, будто пы­ тался понять, что же все-таки происходит. А когда я выходил из юрты, то непременно вставал и он, следовал за мной, длинно-длинно потяги­ ваясь и позевывая. На следующий день вино лилось еще обильнее, шума и веселья было больше. В этот день в юрту Долбанмы пришла свекровь. Она пересмотрела приданое, беря в руки каждую мелочь, открывая шкафы и аптары. Под конец открыла самую верхнюю аптару, достала оттуда шкурку хорошо выделанного соболя, молча взяла ее и удалилась. Это все тоже было частью свадебного обряда. На четвертые сутки гости начали разъезжаться. Наши тоже отпра­ вились домой, распив «чашу прощанья» и объехав снова три раза во­ круг аала. Около Долбанмы теперь остались ее мать, свекровь и соседки, они наперебой утешали молодую. А Долбанма сидела на полу рядом со своей кроватью, тихо плача, закрыв лицо руками. Мне велели держать Эзирека, чтобы не убежал за своими, я примо­ стился возле юрты, держал собаку и глядел на Долбанму. На подол ее платья был положен каменный пестик, а с другой стороны на ее подоле сидела свекровь. Женщины расположились у противоположной стены юрты. Мать сидела возле Долбанмы, прислонившись к кровати, и по­ глаживала девушку. Одна старуха, подмигнув другим женщинам, сказала: — Какая у нас спокойная да разумная невестка!.. — Мои невестки все такие, словно богом данные! — похвасталась свекровь.— Очень я счастливая мать. — Человек вырастает из ребенка, а лошадь из жеребенка! — под­ хватила еще одна толстая разряженная женщина, раскурив свою длин-