Сибирские огни, 1965, №10

— Что за земля такая! Сколько ехали, хоть бы капля дождя упала. Прямо засуха! Объехав три раза вокруг аала, мы остановились у коновязи, чинно спешились и привязали лошадей. Потом поставили юрту невесты, сняли Долбанму с лошади, завели в юрту, и тут же процессия во главе с Дол- банмой отправилась в юрту свекра. Церемония называлась «шествие хромой старухи». Впереди, изображая эту хромую старуху, шел мужчи­ на с мялкой для выделки кож и с невыделанной шкурой. За ним шла невеста, а дальше родственники. Вместе со «старухой» гости вошли в юрту родителей жениха, невеста же осталась на улице и вошла в юрту лишь после того, как хромая старуха уселась и позвала ее. Навстречу невесте поднялась свекровь с чашей молока, невеста приняла ее и, пригубив, передала свекру. Свекор, взяв чашу, принялся говорить пожелания: «Пусть будет нарядна, словно степь весной, словно пестрый дятел; крепка, словно ветка сдвоенного дерева; плодовита, точ­ но куропатка; радостна, точно цветок мира...» Тут чаша пошла от него обратно к невесте, потом к свекрови, к бабушке жениха — и все говорили свои пожелания: «Пусть будет широким двор, чтобы на скакуне не обскакать, и так длинна привязь для телят, чтобы на рысаке не объехать. Спереди пусть подол твой дети топчут, а сзади — ягнята и козлята... Пусть из сундуков не выводятся соболя, а мешок из бычьей шкуры пусть будет полон ку­ мысом. Пусть арака будет крепкой... Пусть всякий голодный еду у тебя просит, а жаждущий — питье. От обиды в лес не бегай, от злости в гору не лезь. Пусть лошади будут скакунами...» Долбанма ходила с почтительными поклонами от свекра к свекро­ ви, от родича к родичу, раздавала подарки, произнося при этом молит­ вы, но я видел по ее уже открытому теперь лицу, что ей это все надоело, она устала и ей хочется заплакать. Старухи же, чтобы ее ободрить, разговаривали громким шепотом: — Глядите, глядите, как она все умело да красиво делает! Видно, у хороших-то людей с детства ко всему приучают!.. Долбанма угостила всех присутствующих чаем, после этого ее отве­ ли в новую юрту. И вот начался настоящий праздник. Пиршество, игры, состязания. Кругом — сплошные головы, камню упасть негде, а гости все подъез-. жают. Сидят на белых новых кошмах по старшинству, с одной стороны женщины, с другой — мужчины. Пищей обносят тоже по старшинству — ведь каждая часть барана или лошади, каждый кусок имеет свое зна­ чение. Пиршество продолжается до поздней ночи, пустеют бочки для араки, пустеют кугеры с кумысом, сшитые из шкуры вола. Неподалеку от пирующих идут состязания в силе и ловкости. Новые и новые борцы сменяют друг друга, пирующие кричат, горяча себя и борцов. Особенно мне понравился один борец с нашей стороны по имени Чолхан-хоо, работавший на соляной шахте. Он был высок и широк в кости. Шли соревнования — кто удержит шкуру. Чолхан-хоо тряс своих со­ перников, словно необъезженный жеребец или разъяренный медведь,— они падали на землю и волочились по ней, повинуясь движениям его рук. Шкура становилась все длинней и тоньше. Наконец, с каждой стороны осталось по одному борцу, и пирующие затаили дыхание, следя за исходом борьбы. Чолхан-хоо сделал неожи­ данный рывок — противник его бессильно повис на шкуре. Чолхан