Сибирские огни, 1965, №10

сугробик вырастет, закроет сено, сеноставки от своей норки проделают дорожку под снегом к этому стожку и будут ходить обедать даже не вылезая на поверхность. • . — А горные рыжие сеноставки, наверное, глупее этих, дядя?... Ведь они сено в свои норки таскают, которые среди валунов... — Увидеть — увидел, а проверить догадки не хватило! Ведь в сы- рой норке сено потемнеет и сгниет, ты подумал об этом? — Правда, дядечка... И дядя мне терпеливо и чуточку насмешливо объяснял, что горная сеноставка заготовленное сено хранит между валунами с расчетом, что* бы сверху тоже камень был. Получается как бы под навесом и сквоз­ нячки там гуляют, так что многие цветы сохраняют не только запах, ной окраску, словно живые. — Ленивый человек и накосить сена не сумеет и высушит, как лопало, сгноит в валках. Так и остается у него скот на зиму без пищи. Тогда он идет к этим малышам, красть их трудовые запасы. Наберет мешок— оставайся кроха с голоду умирать из-за большого лодыря!.. О х о ч у с ь Однажды вечером мы с дядей отправились на охоту за сурками, Наше снаряжение состояло из кремневого ружья среднего калибра, трех капканов и «махалки». Мы пошли в сторону зимнего стойбища. Когда приблизились к холмам, дядя сказал: — Сейчас сурки выйдут на вечернюю кормежку. Ты теперь не шу­ ми и делай все точно, как я. Не кричи, если увидишь сурка, а дотронь­ ся до меня и укажи рукой, где увидел. Возьми вот у меня мешок с кап­ канами, а то еще застучат о ружье. Перекинь через плечо, следи, что­ бы не бренчали... Дядя передал мне мешок, поудобней прижал сошки кремневки правой рукой, а в левую взял «махалку» и, пригибаясь, двинулся впе­ ред. Я не очень-то понимал, зачем ему нужна «махалка». На верхнем ее конце была натянута заячья шкурка, а внизу— лисий хвост. Хвост этот был прикреплен так, что свободно и легко вращался от любого дуновения ветра Дядя тихо пробирался за кустами караганника, поглядывая внима­ тельно по сторонам, а я, как тень, следовал за ним, повторяя все его движения. Сделав еще несколько шагов, дядя быстро присел, махнув мне рукой, чтобы и я сел. Вдруг где-то совсем близко послышалось: — Сойт, сойт!.. Немного погодя опять раздалось уже глуше и дальше: г— Сойт, сойт!.. Дядя снова погрозил мне пальцем, чтобы я не двигался, а сам под­ нял «махалку» и, пригнувшись, побежал, прячась за кустами караган­ ника и крупными валунами, к подножью скалистой горы. Крики сурков стали громче и беспокойнее: это они, заметив крадущуюся лису, приня­ лись отгонять ее своим лаем. А дядя все шел зигзагами, подражал лисе. Я, вытянув шею, смотрел на лающих сурков. Они сидели, застыв как истуканы или медные кувшины, перед холмиками глины, выбро­ шенной из норок, и всем поселком дружно лаяли. Прогрохотал выст­ рел— дядя бросил ружье и «махалку» и побежал к одной из норок, за­ быв обо всем, ринулся туда и я, грохоча капканами в мешке. Дядя крикнул мне: