Сибирские огни, 1965, №10

— Ладно! — ответил я с радостью. Потом ко мне подошла жена дяди и сказала: — Я тоже дарю тебе козу с козленком, дай и мне понюхать твою головку. Я милостиво пододвинулся к ней. Она отрезала всего три-четыре волосинки. Начали раскладывать мясо по тарелкам, а детям давали куски пря­ мо в руки. Мне же подали в большой черной деревянной чашке целое ребро, половину сердца и почку: — Ты у нас теперь богач, владеешь четырьмя головами скота!.. Отец разливал из кугерчика араку, а мой старший брат Бадый разносил ее гостям, начиная с самого почетного гостя — дяди. Разговор стал веселее и громче. Все присутствующие поочередно склонялись ко мне и нюхали голову, после чего каждый обрезал понемногу волос и говорил: — Да, такие золотые волосы, конечно, дорого стоят. А утром в ягнячьей ограде стояли три овцы с ягнятами, да две козы с козлятами, да еще годовалый козел — всего одиннадцать голов! Меня подвели к забору и сказали: — Вот, Ангыр-оол, какого стада ты стал хозяином^ Тетя, сестра мамы, подарила мне целый кусок синей далембы, и мама сшила мне из него рубашку и штанишки. Это был первый наряд­ ный костюм в моей жизни, я даже запах его до сих пор помню. Мне очень хотелось, чтобы дети соседних юрт увидели меня в моем новом наряде... Я важно разгуливал возле юрты, задрав высоко голову, но глазами косил по сторонам, чтобы убедиться, видят ли меня люди. Вдруг я запнулся за жердь и шлепнулся в коровью лепешку. А когда вскочил — увидел, что вся грудь моей красивой одежды испачкана. Как я заревел! Прибежала мама, схватила меня и унесла к ручью. Там прямо на мне смыла навоз, день был жаркий, рубашка скоро просохла, и я утешился. Я был хороший хозяин своему стаду! Каждое утро, перед выходом отары на пастбище, пересматривал своих животных, вечером, когда стадо возвращалось, встречал их. Если можно было бы, я бы пас их сам. Время шло, стадо мое умножалось. Мать с отцом не раз говорили между собой; — И вправду у мальчика есть счастье — растет его скот... Если одно из моих животных хотели взять на мясо, я поднимал та­ кой рев, что родители сдавались и либо брали другое, либо предлагали мне заменить мою плохую животину на лучшую. На это я соглашался, но, однако, в тот вечер, когда готовили ужин из моей, хотя и променен- ной овцы, я требовал себе лучший кусок, будто на самом деле был хо­ зяином еды. Старшие брат и сестры начали говорить, что из меня, на­ верное, вырастет скупец. Но мама научила меня отвечать такими словами: — Когда дойдет мое стадо до ста, я даром буду отдавать вам лишних. Когда станете хозяевами юрт, приезжайте ко мне в гости, я всех вас буду угощать и одаривать. Нет, нет, я не скупец!.. Рыжий ягненок, которого дал мне дядя, стал большим и смирным бараном. Говорили, что он казахской породы. Курдюк у него был прямо с корыто. Бывало, покличу его: «Дус-дус!» (что значит «соль, соль»), он сразу примчится ко мне. Когда есть соль, я ему дам, а если нету — по­ чешу шею, уши,'он от удовольствия даже глаза закроет и, вытянув шею, побредет за мной, будто просит: «Почеши еще...»