Сибирские огни, 1965, №9

— Ух-ха! — Елизар для приличия закрутил головой.— Не пошла окаянная. Фекла фыркнула в кути. — У тебя не пойдет. Кондрат и Емельян Спиридоныч выпили молчком. Долго все трое хрустели огурцами, рвали зубами холодную розова­ тую ветчину, блаженно сопели. — Какая новость? — не выдержал Емельян Спиридоныч. Елизар смело потянулся к бутылке — хотел налить себе, но Кондрат отодвинул бутылку локтем и уставился на Елизара неподвижным, тре­ бовательным взглядом. Елизар сказал резковато: — Фекла, выдь! — Куда это? — Фекла строго посмотрела на Елизара, потом вопро­ сительно — на мужа. — Ну. выйди,— нехотя сказал Кондрат.— Нам поговорить надо. Фекла послушно накинула шубейку, взяла ведра и вышла из избы. — Ну?.. — Новость-то?..— Елизар не торопился. Емельян Спиридоныч палил ему полстакана водки, сунул в руку. — Пей и рассказывай. Выкобенивается сидит гут... Елизар выпил, громко крякнул, вытащил кисет и стал закуривать. Емельян Спиридоныч как-то обиженно прищурился и подвинулся к Елизару. — Значит так,— торопливо заговорил тот,— жена Егорки вашего, Маиька, спуталась с этим, с длинноногим, с Кузьмой. Он седня приехал и прямо к ней. У отца и сына Любавиных вытянулись лица. Смотрели на Елизара, ждали. А ждать нечего — все сказано. Только всегда в таких случаях чего-то еще ждут, каких-то еще совсем незначительных, совсем ничтож­ ных подробностей, от которых картина становится полной. Елизар про­ должал: — Я. значит, по одному делу забежал к нему домой, к Кузьме-то, а мне Клашка наша и говорит: «А он, говорит, у Манькисидит».— «Как у Маньки?» — «А так»,— сама в слезы. Я — к Маньке: как-никак, она мне племянницей доводится, Клашка-то. Жалко. Плачет... Захожу к Маньке — он там. Выпивают сидят. Я и говорю ему: «У тебя совесть-то есть, Кузьма, или ты ее всю загнал по дешевке?» Он на меня с наганом... Там было дело. — Давно это? — осевшим голосом спросил Кондрат. — Ну, как давно? — нет, только стемнело. •— А сейчас он там? — спросил Емельян. — Там, наверно. — Кондрат, сходи. Ничего пока не делай, только узнай.— Емельян Спиридоныч встал, снова сел... запустил лапы в лохматую волосню и страшно выругался. Кондрат в две секунды оделся, вышел, ничего не сказав. Емельян Спиридоныч сидел, опустив голову на руки, молчал. Елизар осторожненько протянул руку к бутылке, стараясь не буль­ кать. налил полный стакан... Емельян Спиридоныч поднял голову. Елизар вздрогнул. — Налей мне тоже,— сказал старик. Выпили. Закурили. — Он кем теперь0.. Опять в сельсовете? А тебя куда? — Да нет, он милиционером.