Сибирские огни, 1965, №9

Елизар стукнул кулаком по столу.— Сма-атри у меня! — Он снова мед­ ленно стал подниматься. — Сядь! — крикнул Кузьма. Елизар, не сводя с него пьяных глаз, зашарил правой рукой по кромке стола, отыскивая скобочку выдвижного ящика. Кузьма дал ему выдвинуть ящик... И только когда тот начал лапать по ящику, отыскивая что-то среди бумаг, Кузьма, резко перегнувшись через стол, выхватил из ящика наган и пошел из сельсовета, не оглянув­ шись на Елизара. * * * «Ну, дела!.. Тьфу, черт!» — Кузьму коробило. Весь день сегодня какой-то — через пень колода. То с Егором стыч­ ка, то Клавдины слезы при встрече, то этот дурак с наганом... Надо было что-то придумать, куда-то девать себя, как-то унять взлохмаченные чув­ ства. И пришла желанная и властная мысль — Марья. Захотелось уви­ деть ее, услышать голос... И уж ноги сами собой свернули в переулок и зашагали под горку, к береговой улице, где жил Любавин Егор... Й вспо­ мнился опять сам Егор, утренняя встреча с ним. Кузьма остановился. «Егор — враг, враг сильный и жестокий». Кузьма ехал в Баклань с неуклонной и ясной целью: уничтожить врага. Марья все усложняла. Он понимал, что преследуя Егора, будет больно бить Марью. Будет бить Марью — будет тяжело и больно бить себя. Так, очевидно, и произойдет. И тем сильнее захотелось увидеть ее теперь... ...Марья, ничего не понимая, долго смотрела на него. — Здорово! — повторил Кузьма, невольно улыбаясь. — Опять с Егором что? — спросила она, так и не поздоровавшись —• перепугалась, увидев Кузьму в милицейской форме. — Что с Егором? — Кузьму несколько насторожил этот вопрос.— А? — Зачем пришел-то? — Так. В гости. — Еосподи! — Марья села на лавку.— Ты сдурел, что ли? — Почему? — Он еще спрашивает. А зайдет кто?... Егор приедет? — Ну и что? — Нет, Кузьма, уходи.— Марья решительно поднялась.— Уходи, Кузьма. — Д а погоди ты! Что ты, как эта... Что я тебе сделаю-то? Посижу и уйду. Марья неохотно покорилась. Задернула занавески на окнах и стояла посреди избы, одолеваемая противоречивыми чувствами. Кузьма снял фуражку, шинель, сел к столу, огляделся... — Как сын? — Привстал, заглянул в зыбку. — Растет, что ему. Ты где был-то? — На курсах. Милицейское дело проходил.— Кузьма как будто впервые посмотрел на Марью. Она пополнела за это время. Налилась здоровой разящей силой... Только глаза все те же: ласковые, умные и добрые. «Так и будет всю жизнь мучить меня»,— подумал он. В окна косо било последними, бессильными лучами заходящее солн­ це. Красноватый мягкий сумрак заполнял избу. — Смешной ты, Кузьма. Жену-то видел?