Сибирские огни, 1965, №9

их. опытный взор до бесстрастности точен. Кого-то пропустят. А многим откажут. Анализ окончен. Вот вывод жестокий: лишь двое отобраны к Маховикову. Лишь двое отобраны в целом потоке из ста двадцати, что явились по зову, по грозному зову, По первому зову. Сто двадцать у входа в больницу стояли... ...Отобраны двое — Володя и Валя. И снова весь курс ожиданием скован: кому из двоих отдадут предпочтенье? И вот, ожидая его заключенья, те двое сидят перед Маховиковым. Студенты и врач в голубых полукреслах присели на миг в ординаторской тесной. Они ему дороги очень. Он видит: сидят перед ним настоящие люди. Д ва сердца отважных. Две силы. Две воли. Любовь к человеку. Презрение к боли. Ждут слова его: кто же донором будет? А время идет, и он сух поневоле. Вмещается многое в краткую фразу: — Вас двое. Условьтесь друг с другом, кто первый, а кто остается на случай в резерве. Когда подготовитесь, примемся сразу. ДЕВЯТАЯ ГЛАВА В разгаре дня на пару слов, чтоб сообщить про злую новость, Илья Борисович Яркое зовет к себе Маховикова. Сошлись — плечо возле плеча — два друга, сильных и упрямых. В ладонях главного врача синеет листик телеграммы. Висят, как туча над ростком, слова запрета и укора — академический разгон, удар в лицо Маховикову. Вот так проигрывают блиц. Вот так бросает на дорожку вдруг повергающая ниц авторитетная подножка. Молчит Ярков, держ а в руках