Сибирские огни, 1965, №9

ТРЕТЬЯ ГЛАВА Тем беспокойным вечером, в раздумья погружена, сидела седая женщина в темной квартире, одна. Бессмысленные, разбойные, со всех четырех сторон, без промаха били молнии в больничный микрорайон. И шла на земле огромная борьба добра против зла. В ту ночь Тамара Мироновна минуты не поспала. Глядя в окно, где в молниях мир, как в огне, пылал, сидела она в безмолвии у Юриного стола. Кругом нее — книги, графики, рукописей завал. Автограф на фотографии: «Ковширин, июль, Москва». На полках, тугих, как соты,— внимательно посмотреть,— ковширинские работы составят добрую треть. Иному трудов обширность мало что говорит. Для Юры имя Ковширина музыкою звучит. Ведь освещает дорогу идей его добрый свет. Как бесконечно много значит его совет! ...Все ближе раскаты грома. Молнии — у стола! Только бы он был дома... Тревога ее росла. А Юры все нет. Оставил он на грозные полчаса наполненные страданием больничные корпуса. ...Дети не спали. В лица им била, слепя глаза, над областной больницею бушующая гроза. Есть ли что откровеннее жуткого их страдания, горестного терпения, страстного ожидания?! — Бедные! Столько ужаса крошкам перенести!..