Сибирские огни, 1965, №9

Нельзя! Он должен выяснить сегодня, сию минуту сблизиться с Москвой... И он бежал, бежал к междугородной. Рвались грома над самой головой. Валился тополь, бурею разбитый, всем тяжким телом пав на провода. Как завершенье утренних событий — в ночи кипели ветер и вода. От первых предрассветных дуновений, от всё перевернувшего звонка до этой бури — каждое мгновенье то страсть вздымает, то гнетет тоска. Весь день насыщен мукой и тревогой! Сигнал. Скорее к взлетной полосе! И тотчас же оранжевая «Волга> метнулась от больницы по шоссе. Всё четко согласовано. Минуты,— машина заменяется другой; быстрее птиц по жесткому маршруту пилот и врач несутся над тайгой. Вот здесь. Они над целью. На поляне — из белых плит составленное «Т». Вот фельдшер, истомленный ожиданьем, из облбольницы вызванных гостей ведет к больному Сдержанно и кратко докладывает фельдшер о больном. Что фельдшер пережил уже стократно,— сейчас переживается врачом. Д а, черт возьми! Как много невезенья, случайностей, небрежностей, помех,— со всем считайся!.. С этой точки зренья.— как в нашем деле призрачен успех! То нет лекарства. То оно бессильно. То нет специалиста под рукой. Он прилетел, ему придали крылья! Он опоздал. И думает с тоской: Учился. Маялся чужою болью. Терзал себя. Неделями не спал. Л ез в недра клетки — вроде негде более искать!— лечи!..