Сибирские огни, 1965, №9

И на это жизнь. Всю жизнь, и лучшие годы и последующие...- Сашка сжал голову коленями. А делать надо. Надо сейчас делать все эти штуки, необходимо. Ни­ чего не попишешь. Мы как живые деревья, которые, хочешь — не хо­ чешь, приходится рубить; ведь срубили мы тот кедр, он был живой, но нам нужно было сплавиться... Плохо, подумал Сашка, все — плохо. Живые деревья... Не очень-то он живое дерево. Может, с него хватит? Неудачник... Всегда он обвинял жену. При всех неудачах обвинял жену. Но со­ рвать зло на ней было нельзя, она любила Сашку и все прощала ему. Она казалась немножко неприспособленной к самостоятельней жизни, только и всего. Сашку она любила... А он изменял ей ночью, во сне,— с ее подружками, с какими-то продавщицами, с Люсей, с той женщиной из гостиницы... И утром, ког­ да жена готовила завтрак, Сашка смотрел смущеннои виновато. Какие девочки ходили по проспекту! Всегда думал потом, потом... А сейчас жалко. Надо быложить на полную катушку. Вот что надо было! Куда это исчезли Игорь с Ольгой? Дорвались... Снова накатила боль в животе. Сашка сморщился и застонал. 13. ГОД НАЗАД — Оленька, на склоне лет я утверждаю, что надо брать от жизни все. говорила старушка-сменщица, причесываясь у окна. Она кокет­ ливо тряхнула головой и посмотрела на Ольгу искоса, с вызовом — Сего­ дня такой голубой вечер! До конца смены оставалось еще десять минут; Ольга сидела за ком* мутатором, похожим на узенькое пианино, и отвечала на вызовы; лам ­ почки вспыхивали и гасли перед нею. „ Сейчас найду. Вот он вам, пожалуйста... Здравствуйте здравст­ вуйте... И когда вы от меня отстанете? Шучу, шучу... Нет его там! Не стучите знаю. Помню про вас, говорю... А вам-то куда спешить? Он у себя:. Наговорились? Даю, даю. Ничего, спасибо!.. Нет уж, все. Хва­ тит. Соединяю вас... Все, до свиданья! В пятницу у меня' математика. От домов еще веяло жаром. Ольга быстро шагала вдоль улицы пе­ ресекая холодные течения перекрестков. Каблучки легко стучали по бетону, иногда Ольга еще сама начинала помогать им, прищелкивая языком. Белое платьице с глубоким вырезом было на ней; она почти не чувствовала на себе этого платьица, переходила из холодных потоков воздуха в теплые и из теплых в холодные, как плыла по реке; голубой голубой вечер... Мужчины смотрели на Ольгу, и женщины, с которыми шли мужчины, тоже смотрели; она знала,— ничего в ней особенного нет просто она умеет носить любую тряпку; а уж если удавалось сэкономить и купить что-то настоящее, то уж тогда... Правда, потом, через неделю или две, все ей надоедало, она принималась перешивать, перекраивать изобретать, пока не обнаруживалось, что из бывшего платья теперь мо­ жет получиться разве только купальник. Выйдя на площадь, Ольга остановилась; подумала, шагнула на до­ рогу и пошла между автомобилями и тротуаром; хорошо было идти