Сибирские огни, 1965, №9

Ot ОШ РЕНИЕ Л . «S» и н к ВЛАДИМИР ЛИДИН И ЕГО РАССКАЗЫ В последнее время много говорят, пи­ шут и спорят о рассказе. Одни уве­ ряют, что интерес к рассказу диктуегся стремительностью социальных перемен, ко­ торые легче и оперативнее схватываются малыми жанрами. Другие ссылаются на чи­ тательскую занятость. Третьи предлагают учесть потребности все возрастающего числа газет и тонких журналов. Ко всем этим соображениям мне хочется добавить еще одно, исходящее из самой специфики жанра. Среди изобразительных искусств есть только одно, в котором исчерпывающей и единственной целью является стремление познать и даж е как бы по-своему создать человека. Это искусство скульптора. О т­ брасывается фон, игнорируется антураж , сохраняется минимум внешних деталей, но ничто не в состоянии яснее и отчетливее передать идеал человека, его красоту и си­ лу, их гармонию, а порой и временный раз­ лад. Скульптура всегда предельно лаконич­ на, ибо она говорит о самом существенном в искусстве. Настоящий рассказчик должен быть сродни скульптору. Чем яснее раскрывается человеческий характер, тем выше и значи­ тельней рассказ История литературы знает много иных разновидностей этого ж анра. Иногда в цент­ ре рассказа — хорошо закрученная интрига, да еще с неожиданным Финалом. Иногда парадоксальная ситуация. Особенно энергич­ но живет этот тип рассказа на Западе, и мы в обиходе привыкли звать его новеллой. Проникал он и в русскую литературу, но всегда оставался чужд ее главному направ­ лению. Русские рассказчики, как правило, со­ храняли верность увлечению скульптурой. У нас всегда стоят перед глазами стан­ ционный смотритель и старосветские поме­ щики, кроткая и чудная, злоумышленник и человек в футляре. Д анко и Челкаш . З а ­ частую именно в рассказах совершались важнейшие открытия, именно рассказы зн а­ меновали новый шаг в художественном освоении бесконечно развивающейся исто­ рии, точнее говоря, сдвигов и перемен во внутреннем мире человека. Рассказчики всегда шли впереди, и не только как р а з­ ведчики, но скорее как первооткрыватели. Эта традиция перешла и к советским пи­ сателям — от А. Неверова до И. Грековой, недавно нашедшей «за проходной» очень много интересных людей. А дабы не приво­ дить длинных списков, упомяну лишь о значении и влиянии шолоховской «Судьбы человека». С. Антонов в своей интересной книге «Письма о рассказе» пишет: «Рассказ — не­ большое эпическое произведение, состоящее из изложения события и типических моти­ вировок его». С этим трудно согласиться. Главная беда этого определения не в «са- модельности», о которой говорит сам С. Антонов, а в односторонности. Здесь скорее говорится о способе построения, чем о содержании, скорее о средстве — и то об одном из возможных средств, чем о цели. Центр рассказа (повторяю — того расска­ за, который стал ведущим в нашей литера­ туре) — не событие и его мотивировка, а человек, раскрытый событием. В этом, на­ верно, важнейшее отличие рассказа от по­ вести, от других эпических жанров. Рассказ очень нужен и писателю, и чи­ тателю. Д л я художника это попытка бы