Сибирские огни, 1965, №8

— Бывает,— сказал он тихо. И опустил голову .' — На, закури.— Кузьма подошел к нему с кисетом.— Надо было варанее в больницу. — Д а ,— согласился Егор. — Больно, поэтому они кричат. Егор промолчал. — Кого ждешь? — Кого?.. Сына... Кузьма несколько раз подряд затянулся. — Как назовешь? — Ванькой. — А я Василием. У меня тоже сын будет. Марья все кричала. — Главное, помочь никак нельзя. Как поможешь?— Кузьма пога­ сил окурок о подошву валенка и стал закуривать снова. — В том-то и дело,— согласился Егор.— Сижу, как связанный... Дай , я тоже закурю. Треснулся у вас давеча... Как пьяный сейчас. Б аш ­ ка трещит — спасу нет.— Егор потер ушибленное место. — Дверь низкая. Я с непривычки тоже долго бился. Марья перестала кричать. Из горницы вышла Агафья. Егор поднялся навстречу ей. — Сын,— сказала Агафья.— Здоровенный, дьяволенок... насилу вы­ воротился. — Так,— сказал Егор и вытер со лба пот.— Правильно. Здорово,— с завистью сказал Кузьма.— Как думал, так и выш­ ло. У меня бы так. Ванька... — Егор устало и скупо улыбнулся.— Не горюй, тоже так будет. —: Посмотрим. * * * Крестины справляли у старших Любавиных. Д ва дня пластались. Сергей Федорыч, пьяненький, обнимал Емельяна Спиридоныча, дер ­ гал его за дремучую бороду и кричал: — Ты с этой поры не шибко выкобенивайся! Это — мой внук!.. По­ нял? Дупло ты! — А Егору грозил пальцем и говорил: — И ты тоже — сопи, не сопи, все равно приду. К внуку приду, не к тебе. К Ваньке. Понял? Марья побыла немного со всеми и пошла домой. Дорогой, не в си­ лах сдержать радость, то и дело останавливалась, откидывала одеяльце, смотрела на сына. — Сынулепька мой хороший, ангелочек мой маленький, кровиночка моя,— шептала. Подходя к своей избе, увидела в ограде Федю Байкалова. Тот пр а ­ вил на точиле топор. — Федор! — позвала Марья. Федя выпрямился и, продолжая ногой крутить точило, смотрел на Марью. — Зайди, сына-то посмотри. — Сейчас? Ага... зайду. Он пришел в новой папахе и в новом дубленом полушубке (забежал в избу переодеться). Неловко потоптался у порога. — Я маленько согреюсь, а то — с мороза, с холода... как бы он не простыл. — Ну! Он сам с мороза. Иди. Федя заглянул в зыбку и неподдельно изумился: Г