Сибирские огни, 1965, №8

Клавдя не могла не заметить этой перемены, хотя виду не подавала. Внешне все было благополучно. Н„° 0,?и” раз Кузьма глянул на нее и поразился: в глазах у веселой спокойной Клавди устоялась такая серьезная черная тоска, что он рас­ терялся. 1 — Ты что это, Клавдя? — Что? — Какая-то... чего ты такая грустная? Ничего.— Клавдя усмехнулась.— Показалось тебе. Кузьма решил поговорить с ней ночью. Но она и ночью не хотела говорить о том, что ее терзает. И только когда Кузьма обнял ее, приласкал, она вдруг заплакала и сказала: — Сохнешь об Маньке... Вижу. Все знала, заранее знала, что бу« дешь сохнуть, только ничего не могла с собой сделать... — Брось ты, слушай...— Кузьма не знал, что говорить. А если бы было светло, то и смотреть не знал бы куда. — Думала привыкнешь... забудешь ее... — Брось ты, Клавдя.— Кузьма поцеловал ее в обветренные губы и невольно подумал: «Нет, что-то не то». — Посылала тогда ее к тебе в сельсовет, а у самой сердце разрыва­ лось на части... Знала... г Ну, хватит! Ты как заведешь одну песню, так не остановишь­ ся-— Кузьма отвернулся и стал смотреть в окно. В темном небе далеко играли зарницы. Лопотали листвой березки... Скрипел от ветра колодез­ ный журавль, и глухо стукалась с края сруба деревянная бадья. Клавдя притихла на руке мужа: может, заснула, а может, думает самую горькую думу на свете, которую никто еще никогда до конца не додумал. 38 Егор корчевал пни — расширял пашню. Уставал. Приезжал поздно вечером, наскоро ел, раздевался и падал в кровать. А Марья зажигала лампу и садилась шить своим братьям и сестрам штаны и рубашонки. Шила — и думала, думала... Гости к ним приходили редко. Один раз, рано утром, заявился Емельян Спиридоныч. Обошел весь двор, заглянул в пригон, в конюшню, покачал стойки, плетни... Потом вошел в избу. Поздоровавшись, сказал: — Там один столбик в пригоне заменить н ад о— подгнил. — Знаю. Руки не доходят,— отозвался Егор. Марья начала торопливо собирать на стол. Молчала. Емельян Спиридоныч походил еще по избе, оглядел окна, постучал в стены, сел к порогу курить. — Ничего изба получилась. — Не жалуемся,— ответил Егор. — Ты все корчуешь? — спросил Емельян Спиридоныч сына. —- Корчую. •— Чижало одному. Завтра пришлю тебе двух мужиков. Из Ургана. Егор не сразу согласился. — У меня пока платить нечем. — Я расплачусь,— сказал Емельян Спиридоныч.— Потом отдашь. Эт Ефим все учит меня жить, все боится чего-то... Побежал школу стро­ ить, дурак хитрый. Тьфу! — Емельян Спиридоныч в сердцах плюнул на папироску, кинул ее в шайку.— Я вот зачем пришел: надумали мы с Кондратом сено вывезти... Б Сибирские огни № 8 65