Сибирские огни, 1965, №8

сколько бы повысился уровень печатного слова писателей Сибири! — мечтательно гова­ ривал он, прикидывая, а сколько же тогда понадобится квартир для литераторов, пе­ реезжающих в Новосибирск, как справится с новыми задачами полиграфическая база. А молодые писатели на местах? Они в каком положении тогда окажутся? Литература не благотворительность. А подлинный талант нигде не поте­ ряется. В Сибири встречаться мне с Кожевниковым приходилось довольно часто. Ир­ кутск, Красноярск, Новосибирск — соседи. Не в доме, так хотя бы короткая встреча на вокзале. А пути каждого из нас шли и на запад, шли и на восток. Д аж е за чет­ верть часа на вокзале можно сказать многое. При частых встречах время словно бы и не кладет своего отпечатка на лица: ты всегда сам молод и друг твой молод. Но вот жизнь нас развела далеко. Теперь значительно реже складывалисьвстре­ чи. И я стал замечать, что кустоватые брови у Саввы Елизаровича совсем поседели, острые морщинки мубоко прорезали лоб и посекли все лицо, а очки сделались его постоянным спутником. Он часто жаловался на тяжелые головные боли — «гиперто­ ния чертова, склероз...», а сам работал, как и прежде, не давая даже малейшего отдыха мозгу. С особой ясностью запомнился мне месяц предпоследней весны его жизни, про­ веденный вместе в Ялтинском доме творчества. Стол его комнаты был завален книгами, рукописями. Зайдешь к нему и сразу задохнешься в голубом дыму. — Слушай, Савва, зачем ты так много куришь? Смеется: — Дышу. Это мое второе дыхание. — Тебе вредно! — Но я же в Крыму! И я много гуляю. А писать без чернил и без папирос не­ возможно. Однажды, под вечер уже, он повстречался мне на дороге, ведущей вниз, в город. Сквозь заходящее солнце реденько накрапывал весенний радостный дождик. В руках у Саввы Елизаровича был огромный буке г белых роз, осыпанный мелкими росинками. Я удивился: с цветами писатели обычно поднимаются вверх, к себе, в дом творчества, чтобы украсить свою комнату. — А ты куда же это? — В Алупке, в «Горном солнце» лечится Коронатова. Ей там одиноко. У Елены Ивановны сегодня день рождения. Поеду навестить, поздравить. Она задумала инте­ ресную повесть... Подъем в гору в этом месте был крут, я стоял, давая сердцу возможность от­ дохнуть. Глядел в спину Савве. Он был без шляпы, в седых волосах запутались дроб­ ные капельки дождя. На влажном асфальте четко отпечатывались следы его ботинок. И мне тогда подумалось: идущий человек всегда оставляет следы... ...Меньше чем через полтора года из той же Ялты я получил скорбную телеграм­ му: «Скончался Савва Елизарович Кожевников...» Дорогой человек! А следы твои все же остались.