Сибирские огни, 1965, №8

стойчиво приучать людей к самостоятель­ ному мышлению, действию, к самостоятель­ ному анализу всех явлений. У нас солон­ цовый чернозем, а у него — южный, у него запас влаги один, у нас — другой. Такие агрономы все ищут, нельзя ли сейчас за кого-нибудь спрятаться? Нали- вайко поругали — значит, нельзя, надо по­ дыскивать другой ориентир Некоторые и после мартовского Пленума, вероятно, смотрят: кто там появится на горизонте, кем можно заслонить собственную беспо­ мощность. А с этим пора кончать. Теперь, товарищи, о нашем деле, о нас — очеркистах. Ведь еще недавно мы часто пели ура, когда надо было караул кричать. Я когда-то написал очерк для «Сибирских огней» о парах. Хотел сказать, что пары — не вечная категория, что это историческая категория, что в данное вре­ мя она нужна для нашего земледелия. Пройдут годы, не будет и у нас паров, по­ тому что мы знаем страны, где нет ни па­ ров, ни трав, а получают они самый высо­ кий урожай. Например, в Японии севообо­ рота нет, трав нет, однако земледелие там высокопродуктивное. Мы же пока без па­ ров не можем. Наше земледелие молодое. Наши земли еще не прошли стадию паров, а они должны ее пройти. Значит, и наши Гомеры и Гесиоды должны воспеть пары. Написал я этот очерк, но он оказался неподходящим, немодным, он, как говорят, не ложился на музыку, ну, так и застрял в редакции Правда, из журнала «Земле­ делие» позвонили,— у вас-де есть данные о парах, пошлите нам. Я послал, они, ко­ нечно, «обгрызли» этот материал кругом, но дали все-таки. За 10 лет у нас, на опытном поле, средний урожай 16,5 центнера, и это по­ казатель большого действия пара. После пара в течение четырех после­ дующих лет мы получаем в среднем около 12 центнеров с гектара, а без пара за это же время — около 8. Наша общественность должна поднять вопрос о присвоении ученых степеней и званий наиболее опытным практикам сель­ ского хозяйства. Каждое явление имеет две стороны — положительную и отрицатель­ ную В 30-х годах у нас вообще не было этих степеней, а теперь люди к ним уже привыкли, и кто во что горазд пишут и защищают кандидатские диссертации, по­ том и докторские. К нам в Зятьковку приезжали ученые из Москвы, из других мест и ставили малень­ кие опыты, чтоб на основе их делать дис­ сертации. Мы не возражали, давали землю и даж е помогали. И сколько людей, побы­ вавших на нашей усадьбе, наполучали уче­ ных степеней! Ну, получил степень — так и работай по этой части. Но часто бывает, что после защиты диссертации такого чело­ века и не увидишь на полях, ему, выходит, больше этой степени ничего не надо. Сей­ час наш опорный пункт вырос в опытную станцию. Еще чаще стали приезжать люди из Москвы, теперь уже докторские степени защищают Конечно, он защитит и доктор­ скую диссертацию, но почему я его после защиты диссертации в селе не вижу? То он хоть летом иногда приезжал, а после за­ щиты и летом глаз не показывает. Словом, если нужна степень, так пусть она выте­ кает из дела, по-настоящему зарабатывает­ ся. За труды надо давать ученые степени, а не за то, что соискатель ее поставит уче­ нические опыты, напишет по ним работу — и был таков. Относительно селекции и генетики. Хо­ рошо, что Беляев напечатал в «Сибирских огнях» статью, но надо, чтобы и практики- селекционеры выступили на страницах жур­ нала. Ведь на то, чтоб вывести новый сорт злака, иногда требуется целая жизнь чело­ века, бывает, что даже и в одном поколе­ нии не заканчивается эта работа. Леонид Иванович упомянул Скалозубо- ву, которая продолжает дело своего отца, умершего в 1915 году, а сейчас готовит свою дочь, чтобы она приняла от матери все гиб­ ридные материалы и работала над ними дальше. Скалозубовой сделана колоссаль­ ная работа, чтобы осмыслить значение этой работы, понадобились бы усилия не одного исследователя — ученого или литератора. Написать очерк легче, чем вывести сорт. А в стране немало отличных селекционе­ ров — Лукьяненко, Кириченко, Пустовойт, Кузьмин. В Сибири есть Золотницкий, Ска- лозубова и другие. Надо о них писать, надо о них рассказать людям. Хотел бы я закончить тем, что надо об­ ратить серьезное внимание на качество. В сельском хозяйстве есть такие же мастера, как и в искусстве. Вы посмотрите, как у наших опытников все посеяно, ни один ху­ дожник так не нарисует. Как любовно они засевают поле, как искусно расположены посевы — размещены 100—200 многообраз­ ных сортов, прямо картина целая! Но ска­ жите, кому из опытников, селекционеров дали хоть рублевку за то, что сделано так красиво? А вот если я картину нарисую, то меня наверняка вознагращят... Надо в сельском хозяйстве сделать так, чтобы все труженики земли боролись за качество, за отделку полей, за красоту. О количестве шумим мы часто. Например, в «Советской Сибири» часто читаешь о том, что выехал такой-то, вспахал или заборо­ нил 40 гектаров — и все. Но кому нужно это количество? Да, может, еще и не вовре­ мя сделано и так, что этому механизатору опять придется эти 40 га перебороновать. Не секрет ведь, что иные механизаторы спешат все скорей сделать, потому что тех­ ника есть. А надо делать красиво и усерд­ но, чтобы осенью душа радовалась при виде обильного замечательного урожая! За красоту, за качество мы должны бо­ роться. Писатели должны помочь в этом труженикам и специалистам земледелия.