Сибирские огни, 1965, №7

Владимир Ильич опять на секунду приостановился,— сберечь вс.ех то­ варищей, весь «Союз борьбы». Для революции сберечь, для партии. — Когда-то она еще будет у нас... — Партия? Скоро. Вот вернемся... А может и до нашего возвраще­ ния... Ведь социал-демократов становится всё больше и больше. Н е­ смотря ни на какие репрессии. Траву скашивают — отава отрастает. — Так-то оно так... . — Согласен с тобой: дело за организационным оформлением. А что для этого нужно? Я здесь много думал... И ты, инженер, лучше меня знаешь: когда каменщики возводят здание, они первым делом заботят­ ся о лесах. Без этого нельзя построить дом. — Верно! И у нас должны быть свои леса. — Своя газета! Боевая марксистская газета! От нее будет зави­ сеть всё. Кржижановский задумался. — А ты не переоцениваешь роль газеты? — у Ее нельзя переоценить. Невозможно. Д а, да. Нам, более всего, необходим центральный печатный орган. Архинеобходим. Без своей партийной газеты, дорогой Глебася, мы не сможем двинуться вперед. Светало по-зимнему неторопливо. Сначала обрисовались вершины сосен, обступивших дорогу, потом средние ветки, полусогнутые тяж е­ лыми снежными комьями. Друзья свернули с дороги и, увязая по колено в снегу, поднялись на Журавлиную горку. Глянув вдаль, Кржижанов­ ский ахнул от изумления: кусты на болотах и березки на опушке леса были закутаны в богатый иней, похожий на лебединый пух. — Куржак! Так называют здесь,— сказал Владимир Ильич.— Жаль, из-за морозной дымки Саян не видно. Вон там они. Д а ты еще полюбуешься ими. — И без того красиво! Не то, что наша Тесь. Тут не хочешь да вый­ дешь на прогулку. — Ты, Глебася, опять не прав. Прогулка не прихоть, и надо всегда... — Ну, скажи, куда я пойду в постылой Те-те-си? Куда? ■— Хотя бы на берег протоки. — А чем я там могу полюбоваться? — Ильинской горой. Или Егорьевской. — Что в них? Голые увалы. — Не согласен. Ты присмотрись. Они своеобразные. А ты на то и поэт, чтобы уметь всюду видеть красоту природы. И в Теси найдешь ее. — Нет, я буду добиваться перевода в Минусинск. Все ж е город. Давай и ты туда же. — Спасибо. Но мы можем и дальше вот так ездить друг к другу в гости... Ну, что даст Минусинск? Правда, музей с его библиотекой... Это заманчиво. Но мне некогда думать о переезде да еще волноваться: разрешат или не разрешат? Надо работать и работать,— время-то не ждет. И я, Глебася, до конца ссылки останусь в Шушенском. — Завидую твоему характеру. Ты никогда не поддаешься хандре. Один из всех нас... — Славословие излишне,— упрекнул Владимир Ильич и, круто меняя разговор, стал расспрашивать о тесинском кооперативе. Глеб рассказал: недавно открыли магазин и уж е начали прижимать торгашей. Лавочник Лучка, например, давал на копейку две иголки, а в кооперации — семь. Керосин вдвое дешевле, соль — тоже. И все идут туда. Теперь строят баржу. Пшеницу закупили по тринадцать копеек, а весной, после продажи в Красноярске, из выручки доплатят.