Сибирские огни, 1965, №7

Та-ак, протянул Макар. Присел под сосну, поцокал языком,— Надо подумать... Убил ты его, конечно, правильно. Я бы сам его когда- нибудь кончил. Боюсь только, как бы эти... не устроили нам с тобой . Видал кто-нибудь, как ты его? — Ну, кто... Марья видела. — В ы зоеи ее. — Пошла она!.. — Тогда я сам... Подожди здесь. Макар ушел в избу и долго не выходил. Егор успел еще один раз покурить. Вернулся Макар повеселевшим. — Никто не знает. Марье сказал, чтоб молчала. На ней лица нету. На, выпей, чтобы полегчало малость.— Сунул Егору кринку с самогоном. Сам он уж е успел хватить — чувствовалось.— Этого ухажера мы сейчас в речку спустим. Взнуздали первых попавшихся лошадей. Долго устраивали Закрев­ ского на спину серому мерину. Мерин храпел, поднимался на дыбы, во­ лочил повиснувшего на узде Егора — не хотел принимать покойника. Макар таскался следом за ними с Закревским в руках, шепотом мате­ рился,— не очень приятно было нянчить холодеющее тело. Наконец Егор зацепил повод за лесинку. Макар вскинул Закревско­ го на спину дрожавшего мерина, вскочил сам. Поехали. ...Раскачалщ Закревского и кинули с высокого берега в Баклань. — Прощай, Киря. Там тебе лучше будет,— сказал Макар, дождав­ шись, когда внизу громко всплеснула вода. * * * Утром рано Макар поднял своих людей. Было тепло, сыро. По тайге низко стелился туман. Седлали коней, забегали в избушку опохмеляться. Кто-то хватился Закревского. — Уехал вперед,— сказал Макар. Он зашел в избу, выпил к о е ш самогона, простился с Егором (на Марью только мельком глянул) и выбежал. Повел банду в тайгу. Михеюшка изрядно хватил вчера... Пристроился в уголке на старом тряпье и крепко спал. Егор сидел посреди разгромленной избы на чурбаке. Перед ним стоял лагун с остатками самогона. Он пил. Марья лежала на нарах вниз лицом. Непонятно было: спит она или нет. 25 Начало лета. Непостижимая, тихая красота... Деревня стоит вся в зеленых звонах. Сладкий дурман молодой полыни кружит голову. Под утро, в красную рань, кажется, что с неба на землю каплет чистая кровь зари. И вспыхивает в травах цветами. И тишина.. Такая, что с ума сойти можно. Почти каждую ночь Кузьма приходил к Платонычу на могилу и по­ долгу сидел. Думал, Хотел понять, что такое смерть. Но не мог. Нельзя разрыть землю... разбудить дядю Васю. Он не спит. Его нет. Начиналась отчаянная работа, мысли. Как ж е так? Есть небо, зв ез­ ды, есть где-то Марья, есть товарищи— далеко только. А дяди Васи нет—. Совсем. Это непонятно..,