Сибирские огни, 1965, №7

— Ясно,— ответил Кузьма.— Интересно только, как мы все же у з ­ наем про банду? — Узнаем ,— успокоил приезжий.— Иди выпусти его. Кузьма вышел в сени... Загремел замком. — Выходи. Игнатий лежал на лавке. На оклик поднялся, пошел к выходу. Р е ­ шил держаться до последнего. — Шапку возьми. Игнатий вернулся... Опять направился к двери, не понимая: хорошо это или плохо, что приказали взять шапку. Кузьма загородил ему дорогу. — Я отпускаю тебя... пока,— негромко сказал он, заглядывая в серые глубокие глаза Игнатия,— но могу прийти еще. — Приходи. Медком накормлю... А хочешь — медовухой.— Игнатий слегка обалдел от радости и не понимал, что эти его слова легко могут- сойти за издевательство.— У меня такая медовуха!.. Язык Проглотишь. — Иди. Игнатий напялил шапку и вышел. Пошел к Емельяну. Он давнень­ ко не был там и сейчас решил по пути проведать братца и, кстати, по­ рассказать, какие он принимает муки через его лоботрясов. А главное, зачем надо было видеть Емельяна и для чего собирался приехать в Бак- лань, было вот в чем. Прослышал Игнатий, что можно опять открывать лавочки. В горо- де-то их полно, и больших, и маленьких,— всяких. Но возвращаться в город теперь уж не к чему (семьи у него не было: жена померла в д е ­ вятнадцатом году, единственный сын, Николай, ушел с колчаковцами в восемнадцатом и не вернулся), а вот в Баклани можно было сообразить лавку. На паях с братом. Построить он бы и один мог, но тогда всем кинулось бы в глаза: откуда такие деньги? Осторожности ради надо бы­ ло уговорить дремучего брата войти в долю (хоть не на равных — для отвода глаз) и, благословясь, начинать дело. Жизнь, вроде бы, повора­ чивала на старый лад... Через два дня после того, как увезли Марью, такой же темной ночью, до восхода луны, к Феде 'Байкалову пожаловали нежданные гости. Во­ шли без стука (Федя никогда не запирался на ночь). Чиркнули спичкой... — Кто здесь? — спросил Федя, поднимаясь с кровати. — Где лампа у вас? — спросил один и высоко поднял спичку. — На окне.— Федя при свете лампы узнал Макара Любавина и всматривался теперь в его товарищей желтолицего, в кожаном пальто с поднятым воротником, и второго — с чугунной челюстью, широченного, в полушубке. Те стояли у порога. Федя повернулся было к Макару, чтобы спросить, что им нужно... И вдруг сообразил: ведь это как раз, наверно, те самые бандиты, кото­ рых ищут! И Макарку-то тож е ищут! Обеспокоенный такой догадкой, он повернулся к жене, как бы желая что-то спросить у нее. Макар опередил его. — Хавронья, иди посмотри корову — она что-то мычит. Нам надо поговорить с Федором... насчет одного дела. Хавронье не хотелось подниматься, и она ни в жизнь не поднялась бы, если бы не подумала, что тут, кажется, выгорит выгодное дело: навер­ но, они принесли починить какую-нибудь секретную штуку и хорошо заплатят. Этот, в кожаном пальто, показался ей денежным человеком. Она оделась и вышла.