Сибирские огни, 1965, №7

ми волнами разливалось тепло. Ворочался и вздыхал в углу Михеюш- ка; сухо трещал сверчок. Федя закурил и, удобнее устроившись на лавке, стал смотреть в окошко. Так, не двигаясь, просидел часа два. Никто не проходил. Вдруг ему послышалась какая-то возня. Федя втянул голову в плечи, перестал дышать, глядя на окно... Ему показалось — или он в самом деле увидел,— что в окно, в нижнюю клеточку кто-то заглянул. Н е­ сколько минут было тихо. Потом скрипнули доски крыльца. Федя на цыпочках перешел от окна к стенке. Дверь медленно, с певучим зыком, открылась. Кто-то вошел, так ж е медленно закрыл за собой дверь, стоял, не двигаясь. — Это ты, Гринька? — спросил Федя. Вошедший громко глотнул слюну. Спросил: — Кто это? — Проходи. Я тебя давно ж ду.— Федя подошел к двери, захлопнул ее плотнее. — Что-то не узнаю... Федя выбрал около камелька лучину потолще, зажег, поднял над головой. — Федя?! — Гринька с минуту колебался, потом прошел к камель­ ку, протянул к огню озябшие руки. — А чего... почему, говоришь, ждал меня? — Так я ж е...— Федя воткнул лучину в пазовую щель над сто­ лом,— я ж за тобой пришел. Гринька выпрямился, посмотрел на дверь, потом на Федю... Расте­ рянно и жалко сморщился. — Там есть кто-нибудь? — спросил он, кивнув на дверь. — Есть. В кустах сидят с ружьями.— Федя гыкнул и стал поды­ маться с чурбака. Гринька тихо попросил: —- Погоди. Дай хоть отогреюсь маленько... окоченел весь. Ночи холодные еще. Федя присел на корточки рядом с Гринькой, подкинул в камелек смолья. Огонь вспыхнул с новой силой, громко загудел в печурке. — Разыскала беда... пошло косяком,— вздохнул Гринька.— Попа­ даюсь, как дите. Федя смотрел на огонь. Гринька тоже замолчал: с удовольствием отогревался. На запястьях его больших грязных рук еще видны были следы вчерашнего ремня. — Ты теперь сыщиком работаешь? — не без горечи спросил Гринька. — Нет,— добродушно откликнулся Федя.— Помочь надо хорошим людям. Д а и ты погулял, Гринька. Хватит, однако. Сколько уж?.. Годов восемь? Д о переворота ведь ишо... — А чего... эти не заходят? — спросил Гринька и опять кивнул го­ ловой на дверь. Федя тбже посмотрел в ту сторону. — Там нету никого. — Ну? — Гринька оживился.— Ты один? — Ага. — А если убегу? — Не убегешь,— Федя подбросил в печурку.— От меня не убегешь, Гринька оглядел гигантскую фигуру Феди, цокнул языком. — Мдэ-э. Не та уж у меня силушка, верно. Утром пойдем? — Можно утром. Надолго замолчали. Потом Гринька скромно кашлянул в кулак и начал издалека: