Сибирские огни, 1965, №7

Василий Шукшин ЛЮБАВИНЫ Р О М А Н ' 13 Не смог ничего Кузьма объяснить дяде Васе ни вечером, ни на дру­ гой день. Он сам ничего не понимал. Он все время чувствовал, что чем-то обязан Клавде, хотя сколько ни искал в себе, не мог найти и понять, за какую радость он благодарен ей. Стыдно было смотреть на Клавдю, и он изо всех сил старался, чтобы она этого не заметила. И вместе с этой неловкостью и тяжелой обязанностью не обидеть человека, который непонятно зачем влез в его жизнь, вместе с тихои тоской и болью за какую-то непоправимую ошибку, вместе со всем этим в душе его упорно — днем и ночью — распускалась неиспытанная ра­ дость: Марья... Марья была недалеко. И он верил, что когда-нибудь он возьмет ее за руку и близко посмотрит*в ее глаза. Знал: ему не будет неловко и стыдно при ней, а будет очень, очень легко. Он ждал этого часа. И дождался... Однажды утром, светлым весенним утром, Агафья, собирая на стол завтракать между прочим, рассказала, как вчера братья Любавины приходили сватать Марью Попову. После первых ее слов у Кузьмы вспо­ тели ладони. Он оглох... Не слышал всего, только в конце стал понимать, что она рассказывает. ...те собрались да за ними. Там драку учинили. Ухлестали дрУ' друга до смерти. _ Как «до смерти»?-1—не понял Платоныч. Он внимательно слушал. — Ну, как... Самого-то чуть живого домой привели. Помрет, говорят. Что делают! — воскликнул Платоныч.— А сыновья где? — Убегли. У них не первый раз такое. — Вот так сватовство! Ну, и чем это кончится? — Д а ничем. Побегают-побегают и придут. — Куда ж они могут убежать? — В тайгу! Куда больше. — Любавины их фамилия? Продолжение. Начало см. «Сибирские огни», № 6, 1965.