Сибирские огни, 1965, №7

Ученье дается ему шутя. Книги он «глота­ ет». В кр\ч у сверстников, отставших от него по развитию на несколько лет, ему скучно. Треоования, которые предъявляют к нему школа, пионерская организация, семья,— не удовлетворяют его, кажутся смешными сво­ ей мизерностью. Мальчишка вырос из ко­ ротких шганишек. В нем бурлит жажда деяния. Ему хочется испытывать свою сме­ калку, храбрость, волю. Я не оправдываю Сергея. В двенадцать лет человек понимает, что такое хорошо и что такое плохо, и должен отвечать за свои Поступки. Но я убежден, что, предъя­ ви жизнь к нему более серьезные и суро­ вые требования, Сергей нашел бы иной вы­ ход своей энергии и не лежало бы сегодня на милицейских столах его пухлое, зани­ мающее несколько папок «дело». К литературе и воспитанию сказанное имеет самое прямое отношение. То, что под­ росток совершает ловкий набег на магазин и «благородно» делиг добычу, следуя бла­ городному примеру героев Дюма, Вальтера Скотта, а может, Льва Овалова или Ивана Л азутина,— это все-таки болезненное от­ клонение. Оно обретает черты закономер­ ности, когда в ряд тен и я подростка ста­ новятся книги, где элементарная честность и добросовестность объявляются геройст­ вом, а зло. если оно не упомянуто в «Уго­ ловном кодексе», представлено в виде нрав­ ственной нормы. Тогда-то читатель и попадает в странный мир заниженных нравственных требований. В мир. где раздолпе всякою рода убожест­ ву, потому что оно чувствует себя в этом мире, как Гулливер в стране лилипутов. А как должен чувствозать себя в этом ми­ ре нормально развивающийся человек? Как он должен чувствовать себя в окружении «хороших, нескладных человеков», этой кунсткамеры ничтожеств, созданных вооб­ ражением Ю. Гринько, А. Золина, А. По- ташигГа и некоторых других писателей? Ей-богу, я начинаю понимать Сережу Ж. Потому что в 'Этом книжном мире он ощутит себя суперменом — и будет прав. Потому чго свои представления о жизни он черпает из книг — и в этом он тоже прав. Не ему ли с пеленок твердили, что книга — учебник жизни? Вот он и учится по этому учебни­ ку. А то, что извлекает он из «учебника», вовсе не те уроки, какие заготовили ему «учителя»,— не его вина. Скорее, вина «учи­ телей» и «учебника». * • • Мне вспоминаются заторные стихи, с ко­ торых начинайся самый первый номер жур­ нала: Зовет, аовет з а р я в поход, Весь м ир тебе откры т. Ш а га й н астойчи во вперед. У р ал ьски й следопыт1 Это был призыв к читателям. Мне хочется обратить его к самому журналу. Он много доброго сделал и многого до­ стиг, наш.семилетний «Следопыт». Его авто­ ритет заслужен. Но еще столько нехоженый троп впереди, столько белых пятен на карте жизни! Ведь, действительно, весь многослож­ ный мир открыт сегодня писателю и настой­ чиво требует его вмешательства, осмысле­ ния, отображения во имя одной главной це­ ли — изменения к лучшему!